Самый лучший комсомолец. Том пятый (СИ)

Пацан важно кивнул — очки симпатии набираются — и подбросил монетку в воздух, не сумев поймать.

— Так влияние Судьбы становится сильнее, — успокоил его я.

— Это так! — ловко воспользовался он возможностью не потерять лица.

Сверились с монеткой, и принц бросил еще раз — на право подавать. Повезло ему.

Мелкий играл неплохо, постоянно двигаясь и сжигая копящуюся из-за дворцового этикета энергию, но супермозгу мячик отбить — раз плюнуть, поэтому приходилось реалистично поддаваться, пропуская особо сложные мячи. В итоге мы на добрых полчаса застряли на 11–11, после чего я пропустил «крученый».

— Не переживай, Сергей, ты — очень сильный противник! — утешил меня Нарухито, опустив именной суффикс и высказав тем самым расположение.

— Я многому научился за эту партию, ваше высочество, и прошу дать мне реванш.

— Хочешь ли ты поменяться сторонами? — великодушно предложил он.

— Хочу, — подтвердил я.

Партия продлилась то же время, и я «с трудом» выиграл.

— Великолепная игра, Сергей! — скрепя сердце, поздравил меня воспитанный ребенок.

— Предлагаю поменять стороны и сыграть еще раз, — предложил я.

— Принимаю вызов! — ухватился он за возможность отыграться.

Посреди партии к нам начали заглядывать намекающие закругляться стражники, но мы не поддались и сражались те же пятьдесят минут — пацана старательно образовывают, и он может догадаться, что я поддаюсь.

— Как я и думал — эта сторона дает небольшое преимущество, — заявил Нарухито, «заклепав» последний мячик.

К этому моменту он запыхался и немножко вспотел. У меня с выносливостью оказалось получше — вот что свежий деревенский воздух делает!

— А по-моему ты победил честно, — улыбнулся я. — Прости, Хирономия-сама, но я редко играю, а ты — сильнейший соперник из всех, с кем мне довелось честь сразиться за теннисным столом, поэтому немного устал. Можем ли мы вернуться к остальным? Обещаю — однажды мы обязательно сыграем снова.

Можно это вообще редкой персональной традицией сделать — на долгой дистанции будет прикольный политический актив.

Вернувшись к взрослым, мы духовно обогатились чайной церемонией, во время которой маленький принц хвалил меня, а я — его, и я спросил:

— Ваше императорское величество, могу ли я позволить себе пригласить Хирономию и его ровесников — чтобы принц не скучал в окружении иностранных ребят — отдохнуть следующим летом в пионерском лагере «Орленок»? Там есть гонки на картах, парашютная вышка, наблюдательная башня стражи и сражения на стреляющих краской винтовках. Найдутся и сильные противники для занятий настольным теннисом.

Перечислял я специально для Нарухито, начавшего буровить деда щенячьим взглядом. Хирохито не удивился — как и ожидалось, сразу после встречи наши партнеры побежали стучать любимому монарху — и передал инициативу:

— Пусть это решает его отец.

«Папа, пожалуйста!» — прошептал одними губами пацан.

— Если вы гарантируете участие наших сотрудников в охране лагеря, я не вижу ни одной причины не отпустить сына отдохнуть, — не подвел Акихито.

Всё, дотерпеть оставшиеся десять минут, и можно ментально готовиться к шишкам китайским — завтра последний день фестиваля, и вечером мы уже улетим. И вроде пока без травм и покушений — тьфу-тьфу, как говорится.

Глава 17

В том, что Оля выиграет фестиваль, у меня не было никаких сомнений. Прониклась моей уверенностью и подружка, идеально отработав свой номер второй раз. Сидя в гримерке в ожидании окончания финала — вот на него набился полный зал — я расспрашивал ребят о впечатлениях — певицу с музыкантами на весь вчерашний, свободный для них день, возили в Киото:

— А потом мы кормили оленей специальным печеньем — его прямо в парке продают. Они такие миленькие! — Оля.

— В наши избы весь мир пальцем тычет, ржет, а у самих лачуги такие, что пальцем стену проткнуть можно! — Федор.

— Я бы постеснялся по улицам в халате ходить, — пропустивший лекцию о японских культурных особенностях мимо ушей Коля.

— Николай, после отъезда Сергея и Ольги приглашаю тебя на дополнительные лекции, чтобы ты во время гастролей ничего такого не ляпнул, — заподозрил неладное и Олег Александрович.

Ребята же по Японии колесить остаются, восемь больших концертов впереди с последующим месячным отдыхом в лагере на Окинаве — заслужили.

— Так точно, Олег Александрович, — буркнул Коля под ехидное хихиканье ребят.

— За кулисы! — скомандовал я музыкантам с певицей, увидев на трансляции, что судью совещаются.

— Да евреям приз отдадут, — отмахнулась Оля. — Им после Гитлера всё можно. Как будто нам легче пришлось! — презрительно фыркнула.