Самый лучший комсомолец. Том пятый (СИ)

Баржа с хлопком как раз причаливала, и в порту царила суета. Это ведь наш первый коммерческий груз — до этого возили только стройматериалы и специалистов — поэтому народ воодушевлен. Когда судно причалило, мы вместе с дядей Семеном, директором порта Светланой Ивановной и местными торговиками, которые будут подписывать документы, поднялись на борт, где нас поприветствовали капитан, его помощники и сопровождающие груз торговики «чужие». Хлопок, понятное дело, прибыл из Узбекистана.

— Предлагаю провести выборочную проверку контейнеров из середины, — указал я на составленные в два ряда на палубе контейнеры.

Партия невелика — соточка тонн, но до прибытия хлопка из Индии перекантоваться хватит. Логистика пока не совершенна — доставлять будут морем и реками, но после вступления Монголии в дружную семью Советских народов можно будет заморочиться железнодорожным сообщением — через Китай и Монголию.

— Да чего там проверять, — поморщился «чужой» торговик. — У вас здесь стратегическое производство, мы же себе не враги. Долго, а нам вон те контейнеры еще в Хабаровск везти, — указал на пирамидку на носу баржи.

— Жесть вы подозрительный, товарищ, — приложил я его.

Мужик побледнел.

— Проверки — обязательны, — продолжил я. — Дядь Семен?

КГБшник понял правильно и помахал над головой рукой, призвав десяток сотрудников — мы же готовились!

Далее мы принялись заставлять торговика открывать опечатанные контейнеры. Повезло на третьем — хлопок оказался даже не влажным, а мокрым.

— Отсырел! — пискнул торговик.

— А вокруг контейнеры не отсырели, — фыркнула Светлана Ивановна. — Вы что, совсем охренели?

— Давайте поищем еще отсыревшие контейнеры, — предложил я.

Нашли еще два таких же.

— На глазок у нас тонны три недостачи, — прикинул наш торговик.

— Это очень печально, — вздохнул я. — Товарищ, вы как груз проверяли? — обратился к торговику чужому.

— Я не причем! — быстро сориентировался он. — Видите же, опечатано неделю назад, не мной, я просто сопровождающий.

— Накладные-то подмахнул, — заметил капитан — вот тут он и вправду не причем, не его зона ответственности.

Мужик с возмущенным лицом потряс папкой с накладными:

— У меня так и написано — контейнеры с хлопком опечатанные, столько-то штук! У меня и полномочий-то таких нет — внутрь лезть! Товарищи, — голос потускнел, на глаза навернулись слезы. — Я пятнадцать лет на речных перевозках, верой и правдой… — голос дрогнул, и мужик замолчал, тихонько заплакав.

Отобрав накладные, наш торговик подтвердил:

— Не врет.

— Не вру! — шмыгнул носом «пришлый».

— Разгружайте, товарищи, — велел я. — Три тонны записываем в «усушку».

— Это же воровство! — опешила Светлана Ивановна.

— И я обязательно позабочусь о том, чтобы подобного больше не происходило, — пообещал я. — Совсем страх потеряли — стратегический город «кидать»! Пойдемте, дядь Семен.

Прихватив у капитана и торговика маршрутный лист, мы покинули баржу, добрались до портовой администрации, и я отзвонился в «службу безопасности», призвав экономического дядю Витю и силового дядю Петю, заодно отдав распоряжения подготовить самолет. Мои старые-добрые товарищи не будут против размяться. Далее позвонил домой:

— Алло? — ответила Вилочка.

На фоне бубнил телевизор — жива и здорова моя девочка, контент впитывает.

— Это я, — признался я. — Как твое здоровье, любовь моя?

— 37.5, фельдшер прописал таблетки и постельный режим, — отчиталась она.

— Хорошо, — одобрил я и пожаловался. — А меня тут на три тонны хлопка кинуть попытались.

— Непростительно! — отреагировала она.

— Верно! — подтвердил я. — Я в командировку, прививать честность на местах. Не знаю на сколько дней.

— Завидую, — вздохнула она. — Я буду скучать.

— И я буду, — согласился я. — Еще позвоню по возможности.

— Удачи!

— Выздоравливай!

Контейнеры до баржи добирались по железной дороге, и опечатаны были в Узбекистане. Придется туда лететь, причем обычным самолетом — погодные условия не дают задействовать мой любимый сверхзвук.

Дядюшки прибыли, я ввел их в курс дела, и мы поехали в воинскую часть. Миновав КПП, добрались до штаба и отправились прямо к товарищу полковнику.

— Здравствуйте, Виталий Андреевич, — войдя в кабинет, поздоровался я.

Помещение совершенно уставного вида, обезличенное — такой вот командир здесь, служака до мозга костей, специально такого отбирали. Единственное исключение — стена с благодарственными письмами и почетными грамотами за «образцовость», коих товарищ полковник за службу накопил немало.

— Здравствуй, Сергей, здравствуйте, товарищи, — поздоровался он с нами в ответ, выбрался из-за стола, пожали руки. — Ты концерт согласовать?

— Не, я по другому вопросу, — покачал я головой, усаживаясь на предложенный стул напротив полковника. — Мы тут хлопок получили, часть недобросовестные товарищи намочили для тяжести. Три тонны примерно недостачи. Мелочь, конечно, но…

— Но спускать нельзя, — кивком перебил он. — Чем я могу помочь?

— Взводом автоматчиков, для солидности и устрашения, — ответил я. — В Узбекистане, как и в других республиках, сейчас учения и через это спокойно, но я хочу чтобы спокойно было и мне.