Самый лучший комсомолец. Том третий

— Да живой я! — с улыбкой успокоил я ее. — Не дождутся — способность выживать мне досталась от деда! — посерьезнел. — На самом деле ничего подобного. Единственная причина по которой я сижу перед вами — героизм этих ребят. Смотрите.

Показал «живой щит». По лицу ведущего мелькнула мрачная тень.

— Дальше уже не интересно, — выключил проектор.

— И в самом деле настоящие герои! — добавил весомости ведущий. — А медали на твоей груди — это, насколько я разбираюсь, медаль «Золотая звезда» и «Орден государственного флага I степени»?

— Это они, — подтвердил я. — Вместе они являются атрибутами звания Героя КНДР. Награду считаю авансом и постараюсь отработать, способствуя укреплению дружбы между нашими братскими народами.

— Сережке поставят памятник! — ехидно спалила меня Оля.

— И это меня очень смущает, — потупив взгляд, постарался покраснеть так, чтобы было видно сквозь грим. — Корейские товарищи меня не спрашивали, — подняв взгляд обратно в камеру, подмигнул. — Потом построим мне золотую статую в полный рост, да, товарищи?

«Золотая статуя в полный рост» — это уже полноценный советский мем, который поймут все.

Оля отвесила профилактический подзатыльник.

— Уволю! — пригрозил я ей.

— Не уволишь! — отмахнулась она.

— Нынешняя молодежь совершенно не признаëт авторитета взрослых, — вздохнул я.

— Мы ровесники! — возмутилась Оля.

— Как думаешь, Сергей, зачем враги попытались тебя убить? — вернул интервью в нормальное русло ведущий.

— Точного ответа я дать не могу, поэтому, с вашего позволения, Георгий Степанович, поделюсь домыслами — исключительно гипотетическими.

Дождавшись кивка, продолжил:

— Самое очевидное — из-за родственных связей. Но это глупо — Юрий Владимирович не раз доказал, что верность служебному долгу для него главное. Поэтому я полагаю, что дело во мне. Я же, извините, необычный и поэтому их раздражаю — весь последний год вся имеющая доступ к мировому информационному полю часть планеты провела танцуя под песни из СССР, которые придуманы мной и исполняются нашими прекрасными певцами и музыкантами. Мои книги читают, а вскоре я попробую себя в кино — «Петров и Васечкин» же хорошо получился, буду снимать что-то еще. Но это тоже так себе идея — Железный занавес трещит по швам, и даже без меня ничего не изменится — в данный момент у нас и на Западе набирают популярность ВИА «Generals» и «Made in USSR» — к их репертуару я никакого отношения не имею, он принадлежит перу композиторов… — перечислил. — Так что убивать меня ради остановки победоносной поступи нашей лучшей в мире культуры нет смысла. Мне и в голову не приходило, что они пойдут на такую низость. Это — моя вина: недооценивать нашего стратегического врага нельзя, и, если им ничего не стоит убить тысячи вьетнамских детей, значит на меня они пулю потратят охотно. Пользуясь случаем, обращаюсь к врагам: вы — подлые, никчемные твари, и я вас ненавижу. Хотите меня убрать? Что ж, попробуйте, и тогда весь мир увидит вашу никчемность по сравнению с моим любимым КГБ.

— Не боишься, что враги на твое заявление обидятся?

— На обиженных воду возят!

Глава 23

— Главный судья чемпионата показывает 100 баллов, пролет камеры над ликующими зрителями под исполненную в «мажоре» основную музыкальную тему фильма. Разворот камеры обратно на площадку, который закончится общим дальним планом поросенка и фермера: «И посреди всеобщего ликования, шума и гвалта толпы, в молчании, неподвижно стояли две фигуры, бок о бок». Крупный план сидящего на жопке поросенка, справа — ноги фермера, по колено. Монтажная склейка — кукарекающий петух. Склейка — смотревшие чемпионат через окно дома фермера животные. Утка-Фердинанд радостно носится по кругу с воплями: «Свинья победила! Свинья победила!».

Печатающая сценарий Виталина хихикнула, сидящая без дела, но прилежно слушающая Оля вытерла проступившие сквозь трогательную улыбку слезинку и спросила:

— Петух кукарекает потому что утка занята?