Самый лучший комсомолец. Том третий

— И самое главное: у нас совхоз «экспериментальный», сиречь — необычный. «Обычным» он станет после осенней уборки урожая — главное ведь не деньги на цветуёчках зарабатывать, а давать сельхозпродукцию — зерно, мясо, шерсть и прочее добро, без которого стране не выжить. С этим проблем не будет — никто о главной цели не забывал. Но мы схитрим, напирая на то, что Анатолий Павлович Судоплатов справился настолько хорошо, что враги внутри госаппарата его успеха испугались и начали вставлять адептам наших методик палки в колеса, в частности пропихнув обязательное условие для масштабирование нашего опыта в виде избрания такого многообещающего председателя в Верховный совет.

— Имеешь ввиду — «хотите жить так же, как живут «Потемкинцы», голосуйте за меня»? — уточнил папа Толя.

— Именно! — обрадовался я пониманию.

Торговля лицом (она же агитация) продлилась целый день, но домой мы вернулись предельно довольными — жить как «Потёмкинцы» народ, не будь дураком, очень хочет, так что за папу Толю голосовать собрались даже в «Пионерском», который, к слову, из всех посещенных нами населенных пунктов оказался самым приличным.

Заехали и в Сонечкин колхоз — сама она сейчас в Москве, так что все еще не увиделись, но летом вернется домой, а я потихоньку строю планы по ее устройству на педагогическую практику в нашу образцово-показательную школу в будущем учебном году. Без далеко идущих планов — просто немножко поговорить, посмотреть на удивленную мордашку и подопнуть дальнейшую карьеру такой хорошей девочки. Ну где Соня и где Виталина? Совсем разный уровень, как бы цинично не звучало.

По прибытии немножко отметили завершение агитационного рейда, оплатили работу агитбригады — любой труд оплачиваться должен — и отправились по домам.

С утра привалило проблем в виде неожиданного распоряжения от Министерства сельского хозяйства, которое мне, предварительно вызвав в частично заставленный коробками кабинет — вещи отчим собирает — показал уже почти не председатель.

— И это — в последний рабочий день! — грустил папа Толя.

— Так чего переживать? — фыркнул я. — Ставь подпись и делегируй, это теперь не твоя проблема.

— Неправильно, — мягко перебил меня Леопольд Васильевич. — Это — самая настоящая подстава, Сережа.

— То есть? — не сообразил я.

— У нас сейчас тридцати свободных гектаров под посадку технической конопли нет, — ответил вместо него Судоплатов. — И если я это распоряжение не выполню, мне в личное дело так и напишут — не справился!

— За день? — не поверил я.

— А кого е*ет? — раздраженно дернул он щекой. — В получении расписался? Расписался! Почему не выполнил? — изобразил лицемерно-елейный тон. — Ах, последний рабочий день был? Ужасно, Анатолий Павлович, мы вам искренне сочувствуем. Но как же так, вы же коммунист! Член партии! Неужели вас такая мелочь как «последний рабочий день» остановит?

— Сука, — расстроился я.

И ведь так и скажут!

— А кто на целого крышуемого с самого верха Судоплатова полез? — спросил я.

— Враги, — исчерпывающе ответил Леопольд Васильевич.

— Ты же их сам вчера упоминал, — напомнил папа Толя.

— Так я о метафорических говорил, — развел я руками.

— Оказывается — не метафорических, — вздохнул Судоплатов.

— Всех все равно не передушишь, — добавил Леопольд Васильевич. — И нам радоваться надо, что это, — указал на бумажку. — Всё, на что их хватило.

— Согласен, не велика проблема, — кивнул я. — Семена выделили, техники хоть одним местом жуй, механизированные звенья после посевной отоспаться успели и явно не откажутся от «калыма». Проблема только в площадях. Давайте карту смотреть.

Посмотрели карту, выбрали кусочек.

— Значит так, стройки — стоп, — вошел в режим эффективного председателя Судоплатов. — Комсомольцы двумя третями на БАМ сбежали. Твои корейцы лес валить умеют? — посмотрел на меня.

— А как же! — подтвердил я. — Им в целом пофигу — надо кирпич класть, будут класть. Надо лес валить — будут валить.

— Значит их в первую очередь централизованно отправим, — решил папа Толя, позвонил бригадирам и отдал распоряжения. — Далее… — залез в нетронутый его будущим переездом картотечный шкаф. — Эти в отпусках. Леопольд, возьми товарища парторга и разагитируй на трудовые подвиги.

— По факту очистки будущего поля от насаждений — по пятьсот рублей на брата, — тряхнул я мошной.

— Все равно народу не хватит, — вздохнул папа Толя. — Придется соседям звонить.

— Ну, где меня найти — вы знаете, — поняв, что я тут не нужен, повел Виталину вниз, к близняшкам.