Самый лучший комсомолец. Том второй (СЛП-4)

— И за что такой милый мальчик нашей Вилке? Ты же бракованная! — фыркнула блондинка.

— Спокойствие и равновесие! — пропел я любимую мантру.

— Браку брак не предлагают! — показала чужим ловушкам язык Виталина.

— Тю, нашла чем гордиться! — фыркнула брюнетка. — Пионера заарканила. Отдай мне его на денек — спорим он на тебя и смотреть после этого не будет?

— Ну-ка на*уй! — рявкнул я.

Девушки от неожиданности подпрыгнули.

— Какой грозный мужчина! — опомнившись, с совершенно влюбленной (буржуев обманывай, ловушка гребаная!) рожицей посмотрела на меня блондинка.

— Любишь командовать? — мурлыкнула брюнетка, наклонилась к уху и прошептала. — К тебе на х*й я не против!

Вздохнув, попросил:

— Товарищи младшие лейтенанты, очень вас прошу — давайте вести себя профессионально.

Девушек как подменили — улыбки из «журнальных» стали нейтрально-приветливыми, поток феромонов перекрыли, искрящие всяким многообещающим глазки пришли в норму — смотрят весело! — и даже, кажется, аромат духов стал не настолько зомбирующим. И все это — буквально за пару наносекунд, причем девушки, казалось, совсем ничего для этого не сделали.

— Жесть, — оценил я метаморфозу и спросил Виталину. — А ты тоже так можешь?

— Как? — с хитрой мордахой спросила она.

— Бить по голове гормональной кувалдой вот на таком уровне, — пояснил я, кивнув на девушек.

— Крепок, — вздохнула блондинка. — Сложно с ним было, Вилка?

Сидим, терпим — на прочность проверяют, очевидно.

— В жопе твоей Вилка, — показала сослуживице язык Виталина и ответила на мой вопрос. — Могу, конечно. Аня и Света — номера два и три в списке лучших, сразу подо мной.

— По списку трехгодичной давности! — надулась оказавшаяся Светланой брюнетка.

— И с тех пор ничего глобально не изменилось, — фыркнула девушка.

— Покажи, — попросил я.

И вроде бы ничего не изменилось, однако ширинка затрещала, а больше всего на свете мне захотелось утащить Виталину в уголок поукромнее, чтобы остаться там с ней навсегда. Да если бы она сразу показала себя вот такой, закомплексованный пионер бы и в самом деле ментально мутировал в Блока в известном смысле!

— Простите, дамы, но лучше моей Вилочки никого нет, — с виноватой улыбкой развел я руками.

— Вот такие у нас хищницы работают, Серега, — раздался из-за спин ловушек (высокие, блин, загораживают поле зрения) красивый мужской тенор с подчеркнуто-«ябедническими» интонациями. — А мне с ними на гастроли ездить!

«А ведь ловушка-мужчина может «ловить» не только женщин» — немного царапнулась непрошенная мысль, когда я пожимал руку одетому в спортивный костюм красивому мужику лет двадцати с квадратной челюстью, точеным носом и шевелюрой каштановых волос.

Ничего такого — не маленький, и каждому своё, но нужно будет поговорить со старшими товарищами на тему «почему сбежавший от кровавого режима гомосексуалист, конечно, добавит легитимности «легенде», но на дальней дистанции превратится в мощный «кейс» против нас». Впрочем, с гомосексуализмом в эти времени и у загнивающих не так уж все хорошо. Неужели в США (а куда еще убегать? В Европу, где с агентурой еще лучше, чем в Израиле?) не найдется важных одиноких теток?

— Игорь, — представился он.

— Сочувствую вам от всей души, — с улыбкой подыграл я. — Ни один мужчина планеты не должен подвергаться таким суровым испытаниям.

Наконец-то получилось осмотреть помещение — стандартная «комната» бомбоубежища. Вдоль стен — двухъярусные койки, тут и там — ящики и металлические шкафы.

Цель нашего прибытия сюда — познакомиться с будущими «предателями», потому что с завтрашнего дня, на базе все того же отданного под мои музыкальные проекты здания, стартует работа над «Аббой».

— Товарищи, — в горле встал ком. — Я буду из телевизора орать на весь мир о том, какие вы подлые твари и…

Голос дал петуха, настроение полетело в помойку. Жалкий. Это вот они тебя жалеть должны, Сережа?

— По*уй! — сморгнув выступившие слезы, оборвал я сам себя. — Работа такая.

— Правильно! — хлопнул по плечу Игорь.

— Все хорошо, Сережа, — мягко улыбнулась Аня.

— С такого трамплина мы высоко взлетим, — улыбнулась и Света. — Прямо туда, где панические вопли обиженного малолетки вызывают только презрительный смех.

И презрительно заржала. Понял вас, ребята. Спасибо.

Глава 3

Из секретного поселка мы отправились в Кремлевскую больницу, проведать маму — семья приходила к ней днем, а занятый сын не смог, поэтому нужно компенсировать. Да и хочется — соскучился!

— Привет! — обнял лежащую в той же палате, одетую в халатик маму. — Извини, работа.

— Трудоголик мой! — не обидевшаяся родительница чмокнула в щечку сначала меня, потом Виталину.

— Как дела-то? — опустившись на стул рядом с кроватью, спросил я.

— Скучно, — поморщилась мама. — Токсикоз прошел, но меня все равно теперь до самого конца не выпишут, — пригорюнилась, хитро стрельнув в меня глазками — мол, спроси.

Спросил:

— Почему?