Самый лучший пионер

Можно начать нагнетать и потребовать ксиву в ответ, но зачем? Достав из кармана свидетельство о рождении, предъявил сотрудникам.

— Андро… — Полезли на лоб глаза старшего, он осекся, откашлялся, вернул мне документ и спросил: — Репертуар согласован?

— Не стану же я рядом с Вождем… — Указал в сторону Мавзолея, — …Антисоветчину распевать! Я же пионер!

Народ одобрительно забурчал, и патрульные предприняли последнюю попытку:

— Ну-ка исполняй!

Исполнить я был не прочь:

— На спящий город опускается туман…[3]

Записав песню на подставленном довольными милиционерами планшете, получил от них отданную честь, по пятьдесят копеек в кепку от каждого, и они отправились патрулировать дальше. Концерт продолжился и неизбежно закончился. По его окончании записал желающим и остальные песни — мне не жалко, не забыв предупредить, что «музыка народная, слова народные», и мы откланялись.

Свернув в дворик потише, «подбили бабки».

— По пятнадцать на брата, о*уеть! — Возрадовался Артем.

— Батя бы не отобрал, — Грустно вздохнул Вова, и, видимо, ощутив во мне надежду и опору, протянул мне набитые монетами горсти: — Пусть у тебя полежат, я потом попрошу, когда надо будет!

Ссыпав все в мои руки, он выковырял пару монеток — и одну отдал боксеру:

— За метро!

— Спасибо!

Может ли пионер на пятнадцать рублей скататься в Ростов и обратно?

Вернувшись домой, застал там сидящую за швейной машинкой маму. Трудится!

— В ДК ходил? — Оценила она гитару за спиной.

— В ДК тоже ходил, — Подтвердил я: — На английский и музыку записался.

— Катя водила? — Ехидно прищурилась мама.

— Она! — Подтвердил я.

— А я тут вот… — Смущенно показала джинсы: — Подшить нужно, — Поерзала и добавила: — Хочешь тебе такие купим?

— Щас бы штаны по цене телека носить! — Хохотнул я: — Не, мне в отечественных шмотках нормально.

— Точно? — Не поверила мама.

— Конечно! — Ответил натаскавшийся этих джинсов в прошлой жизни по самое «не хочу» я: — Я же не папуас!

— Почему папуас? — Удивилась она.

— В Тихом океане острова есть — Меланезия. Туда американцы после Отечественной войны много гуманитарной помощи самолетами завозили, — Рассказывая, подошел к своему столу и машинально высыпал на него из карманов мелочь и пару одиноких бумажек — мы тянули жребий, кому отойдут только купюры, и выиграл Артем. Сделав вид, что так и задумано — не прятать же теперь! — продолжил: — А аборигены, не будь дураки…

— Ну-ка подожди с аборигенами! — Строго прервала мама: — Это откуда? И сколько?

— С ребятами на Арбате песни пели. С Артемом и Вовкой, — Честно ответил я: — Людям понравилось, насовали вот. Не буду же я отказываться? Тридцать рублей.

— Сколько?! — Схватилась за голову мама.

— Это мои и Вовины — он боится, что отец найдет и отберет. Буду ответственно хранить!

— А милиция?

— А милиции показал свидетельство о рождении, — Снова не соврал я.

— Никогда так больше не делай! — Строго наказала родительница.

— Хорошо! — Послушно вздохнул я и спросил: — А если попросят?

— А надо чтобы не просили! — Властно повысила голос мама.

— Пусть дома лежит тогда! — Убрал я причину конфликта в шкаф: — Проездной! — Показал маме: — На место кладу.

Родительница озадаченно кивнула, явно ожидая другой реакции.

— Покормишь меня?

И погода в доме сменилась на привычно-солнечную.

— Я понимаю, что тебе хочется, к примеру, сводить девочку в кино… — Трогательно воспитывала меня мама, пока я уничтожал пельмешки: — Но ты ведь всегда можешь попросить у меня!

— Дают — надо брать, — Пожал я плечами: — Но больше так делать не буду, если ты против.

— Лучше не надо! — Мягко улыбнулась она.

Легендарное: «Как бы чего не вышло».

— А что там с аборигенами? — Вернула она разговор к нормальной теме.

— А аборигены, не будь дураки, принимали гуманитарную помощь за подарки своих предков.

— Умно! — Хихикнула мама.

— И когда американцам надоело, негры начали строить из веток и чего попало макеты взлетно-посадочных полос, самолетов, вышек и так далее. А на себе — рисовать летную форму, типа приманивать «божественных птиц». Называется «карго-культ» — «культ грузов». И вот эти наши джинсы — тоже карго-культ, типа модный американец!

Родительница рассмеялась, я помыл посуду, и мы вернулись в комнату.

— Ой уморил, Сережка! — Вытерла она выступившую слезинку: — Завтра на работе девчонкам расскажу, обхохочутся!

Включили телевизор, я приземлился на диван, а мама вернулась к работе. По ее окончании заметил, как мама Наташа задумчиво смотрит на обрезки.

— Тебе не нужно это возвращать? — Предположил я.

— Не нужно! — Кивнула она.

— Предлагаю эксперимент! — Возвестил я.

— В кислоте буржуйские штаны растворять? — Хихикнула мама.

— Это потом, когда лет через пять книжку в свет выпустят! — Пообещал я.

— Ну, пять — не пять… — Поерзала мама.

— Нужно рассчитывать на самое худшее, чтобы потом радоваться приятному сюрпризу! — Пояснил я.

— Вот оно что! — Засмеялась она: — Ну давай свой эксперимент!