Самый Лучший Ветер 3

— Коррупция дело хорошее, — стараясь не улыбаться, я застёгивал ремень на штанах и вообще приводил себя в порядок. — Не знаешь, когда и пригодится. Но это я так, больше из любви к искусству. Тут такое дело, нам гномы адмиральский граммофон подарили, а фонотеки нет, слушать нечего. Ты подбери чего-нибудь, на мой и на свой вкус, а я через часок зайду, заберу.

— Адмиральский? — насторожился Вовка, совсем как охотничья собака сделав стойку при моих словах, даже одну руку поджал. — Бирюзово-желтый раструб, с электромотором, маго-механический? Скорость вращения стробоскопом ловится? Алмазные иглы, слабый нажим, можно пластинки Древних напрямую проигрывать? Да вы убили, чтоль, кого? Их же не купишь! Их же по одному в год делают!

— Про раструб в точку, и электромотор имеется, — я немного хвастливо подтвердил его слова, приятно было поговорить со знающим человеком. А то кому другому скажешь, он и не поймёт, дубина, твоей радости. — Насчёт остального пока не в курсе. Хотя магия присутствует, Далин говорил что-то про это.

— Ох, мать! — этот чёртов аудиофил даже схватился за голову, не посчитав нужным скрыть от меня приступ дикой зависти. — Ты что, его даже не включал? А это точно ты? Магичишь тут, даже не коси мне на амулет, не поверю, и про такое походя говоришь, как будто это в порядке вещей! Слушай, чёрт с ним, с ремонтом, я сам тебе дисков сегодня подберу и сам на корабль отнесу, ты только дай мне на него посмотреть, дай послушать!

— Да ради бога, — я прикинул возможные сложности и неприятности, и решил не вставать между человеком и его мечтой. — Можешь даже Серёгу с собой взять. Но только его одного, балаган устраивать не надо.

— Договорились! — мгновенно отреагировал тот на мои условия. — Жди нас вечером!

Я кивнул в ответ, сунул ему пятерню на прощание и направился к выходу, чтобы избежать ещё каких-нибудь лишних вопросов и договорённостей. Вовка вышел вслед, закрыл за собой дверь и пошёл ремонтироваться дальше, но я видел, что ему сейчас совсем не до состояния стен и потолков, мыслями он витал где-то далеко отсюда, скорее всего, на борту нашей «Ласточки», рядом с гномским чудо-граммофоном.

Я лишь довольно хмыкнул и прибавил шагу, пробираясь к выходу в самом боевом и победном настроении. Жизнь уже не казалась, она прямо стала для меня много легче и веселей, и немудрено, с такой-то магической поддержкой. Сейчас Виктор Михалыча ещё облагодетельствую одной левой, да и пойду или геройствовать дальше, или пожинать плоды своих подвигов, большой разницы между тем и этим большой нет.

Я начинал входить во вкус, и даже сам не заметил, как мои шаги стали более уверенными и лёгкими, и ведь некому было спросить у меня в тот момент, а в чём это ты так уверен, чему это ты так радуешься, дубина?

Глава 13, в которой Артём понимает, что не всё в этом мире магия

Я выскочил на угол перекрёстка перед музыкальным магазином и, довольно улыбаясь, посмотрел на дело рук своих. Конечно, здание не сверкало первозданной красотой, но вот вся лепная и расписная штукатурка на главном фасаде, например, улеглась на своё место. А на остальные три стены плюнуть и растереть, сами сделают, не маленькие. И будет ещё лучше, чем раньше, в этом я был уверен на все сто. Во второй раз всегда лучше получается.

В этот момент звонко протренькали двенадцать быстрых ударов мои наручные часы с боем и репетиром — ещё одно механическое гномское чудо и я, спохватившись, развернулся и быстрым шагом направился по указанному адресу, к Виктор Михалычу в гости. Две-три минуты опоздания — ничего страшного, конечно, но лучше бы их не было.

Указанный в записке дом искать не пришлось, я и так знал, где он находится, и от этого даже срезал путь через дворы и палисадники, никого не встретив, слава богу, на своём пути. Пробежать мимо знакомого будет верхом неприличия, а учитывая, что я тут человек залётный, в меня тут же постараются вцепиться, чтобы узнать последние известия.

На крылечке, кстати, меня уже ждали. Там стояли и курили Виктор Михалыч с незнакомым мне, но очень похожим на моего учителя молодым мужиком. Родственное сходство угадывалось явственно, и даже основательно разбитое лицо этого самого мужика опознанию не мешало. Единственно, был он очень уж здоров и по-крестьянски крепок, но я вспомнил, что приехали они с женой за помощью вроде бы из какой-то деревни, так что ничего странного. Мужик находился в глубоком волнении, там боролся извечный хуторской скепсис с нешуточной надеждой, и он первым заметил меня, единственного прохожего на улице, настороженно впившись взглядом мне в глаза.

Мне пришлось успокаивающе помахать ему рукой, мол, я это, я, тот самый гость, не переживай ты так на всю улицу, и прибавить ходу.