Самый лучший ветер

Я поёрзал на стуле, устраиваясь поудобнее, попереглядывался с домовыми, и решил Арчи не беспокоить, пока он сам не очнётся или пока чайник не закипит. То, что маг начал сравнивать домовых со стрыгой, меня немного смутило. Нет, все у нас умом понимали, что люди отдельно, нечисть отдельно, а нежить это уже совсем даже третье. Но все как-то привыкли, что есть нечисть полезная, вроде домовых и их прочих соплеменников, есть бесполезная, а есть по-настоящему вредная и страшная. Но предъявлять какому-нибудь домовому претензии за то, что медвежуть в лесу коней ворует и ест, мне бы голову не пришло. Много нечистиков жило и кормилось рядом с людьми, всегда так было и никто из этого трагедии не делал. Ну, кроме церковников разве что – тем по чину положено. Так что никакой проблемы я не видел.

Арчи дождался горячего чая от Микешки и начал потихоньку прихлёбывать, жмурясь от удовольствия и поглядывая на нас. Я не стал выдерживать паузу и спросил в лоб: – Может, объяснишь уже, в чем дело? А чай молча пить мы и сами можем.

Арчи отставил кружку в сторону и начал: – Видишь, какое дело, Артём. Проблемы могут появиться у меня и у этих двоих. Я вчера перестарался малость, сначала «Синим холодом» их приголубил, потом колданул, чтоб из стелс-режима вывести. Говорить их заставил, опять же, сил не пожалел. Ну и под занавес не удержался, уборку ускорил, ты же помнишь. Вот…четыре раза подряд получается. Это много.

– Много для чего? – не понял я. – На них что, счетчик стоит, что ли? Или они от этого портятся?

– Пожалуй, именно что портятся, – Арчи вновь обхватил кружку ладонями из ненадолго задумался. – Этот ы правильно сказал, да. С точки зрения остальных магов и церковников я их испортил. Причем безвозвратно. Вчера под заклинаниями у меня их восемь штук было, но испортились только эти двое и, скорее всего, Нилыч.

Микешка обеспокоенно поёрзал и перебрался поближе к Кирюшке, пытаясь его заслонить. Тому же всё было по барабану, печенька отнимала на себя всё его внимание.

Маг посмотрел на них и продолжил: – Я вчера, чтобы время сэкономить, вытащил этих троих из, так сказать, первобытного состояния, а это запрещено. Разговоры с ними разговаривали, как с равными, вот они и запомнили, что так можно. Теперь не заткнёшь. С остальных пятерых как с гуся вода, они участия не принимали. На них заклинание где село, там и слезло. Ну, ты понимаешь.

– Нет, – честно ответил я, – не понимаю. Кому какое дело? Наши домовые, что хотим, то и делаем. Мы ведь можем их хоть с кашей съесть, всем будет всё равно. Кто её считает, нечисть эту? Выйди за стены в поле, там под каждым кустом что-либо подобное сидит, только дикое и бестолковое.

– Ладно, – вздохнул Арчи, – зайдём с другой стороны. Представь, что я стрыгу поймал и говорить ее научил. Это трудно и долго, но возможно. Как тебе такое? И с какой целью, как ты думаешь?

– Ну, – обалдел немного я, – уж точно не по хозяйству помогать. Огород она тебе копать не станет. Да и не слышал я о таком никогда.

– Вот потому и не слышал, что пресекается это очень строго и держится в секрете, – устало объяснил Арчи. – Не поверишь, но каждый год находится несколько таких дебилов, что считают себя умнее других. То стрыгу попытаются приручить, то медвежуть, то еще какую-нибудь пакость, от которой волосы дыбом встают. И хоть бы один для доброго дела. Потом, когда поймают, все мамой клянутся, что исключительно для охраны и защиты животину держали, да только не верит им никто. Это домовые молочком и печеньками пробавляются, а таким страхолюдинам живая кровь нужна.

– Ну да, – понятливо кивнул головой я, – посади такое на торговую тропу, и собирай потом что от путников осталось, только мешки оттаскивай.

– Вот, – наставительно сказал Арчи, – соображаешь, молодец. А теперь пойми и то, что по большому счету вся нечисть одинакова. И, если ты стрыгу решил приручить, то сначала обязательно на домовых тренироваться будешь, иначе съедят. Кстати, вот так этих дебилов обычно и вычисляют. На меня, конечно, никто не подумает, но если увидят, то без внимания не оставят. Церковники, опять же, крови могут попить, да и оскорбительно это, когда тебя за дебила принимают.

– А попам-то чего неймётся? – не совсем понял я. – То, что сами без домовых живут, так это их личное дело. Попадьи с поповнами и поповичами на хозяйстве пластаются, так и хрен с ними.

– О-о-о, – протянул Арчи, – ты не понял, тут вопрос принципиальный. Вот смотри, кем бы они были, если бы не люди? Или, если с другой стороны зайти, если бы не мы, то и никаких домовых бы не было. Потому что изначально они всего лишь нечисть глупая, слабая и бесполезная. Духи кустов, ям да канав придорожных.

– Ух ты, – я даже почесал в затылке, – прямо история с волком и собакой.