Самый младший лейтенант. Корректировщик истории

– Практически угадали, – сержант-девица ослепительно улыбнулась. – Ну, готов ваш сын взглянуть жизни в лицо?

– Наверное, – мама жалобно глянула на молчащего Женьку. – Ты только не волнуйся, ладно?

– Волнение в такой момент вполне понятно и простительно, – заметил майор. – Новая жизнь у человека начинается. А вот для опасений почвы нет. Специальность у Евгения Романовича нужная, редкая. Будет служить в Москве, если, конечно, не напишет рапорт о переводе в более интересные и экзотические места. Так, знаете ли, тоже случается. Собственно, месяца через два Евгений может рассчитывать и на увольнительную. Раньше, извините, никак не получится. Карантин, курс молодого бойца, введение в реалии современной службы – сами понимаете.

– Конечно-конечно. Вы уж присмотрите за ним, пожалуйста.

– Непременно, – заверила сержантша. – Под нашей опекой будет. Дисциплина серьезная, но без всякой там дедовщины. Уж можете поверить. Прошу, товарищ Земляков, – транспорт ждет…

* * *

Стойло скотское. Два стола, взгроможденные друг на друга, занимали едва ли не треть комнатушки. Рядом с трудом умещалась койка с ватным полосатым матрацем, стол, компьютерное кресло и обшарпанная табуретка. У двери торчала металлическая вешалка и шкаф, набитый старыми папками-скоросшивателями. На окне, полузакрытом столами, красовались решетка, покрашенная в белый цвет, и кубики датчиков сигнализации.

Камера заключения.

Опомниться Женька так и не успел. До места службы ехали меньше получаса – Третье кольцо было свободно, сразу свернули на Комсомольский. Ворота с закрашенной жестяной звездой. Дежурный с красной повязкой на рукаве. Коридорчик проходной. Казарма, рядом двухэтажное, зачуханного вида здание. Электронный замок, еще один коридор…

Жить здесь нельзя. Здесь из вещей-то только здоровенный новенький монитор. Правда, ни к чему не подключенный – провода валялись на полу, рядом с «фильтром-пилотом». Жутковато светится красный глазок индикатора напряжения.

– Я попугай с Антильских островов. Но я живу в квадратной келье мага, – процитировала возникшая в двери сержантша. Уже без верхней куртки, в небрежном светлом свитерке и джинсах. Джинсы, хм, шикарные. В смысле и сами портки недешевые, и плоть светловолосой военнослужащей весьма… стильная. Моделью она подрабатывает, что ли? Экие длиннющие конечности.

– Эй, абитуриент срочной службы? Огляделся? Проникся? Что такой заторможенный? Не нравится уединенный приют?

– Здесь и зубную щетку положить некуда, – угрюмо заметил Женька. – Мне вроде тумбочка положена или шкафчик?

– А, так кое-какие представления об армейской службе у тебя имеются? Щетку, пасту, бритву и прочие зубочистки можешь пока сунуть в стол. Если тумбочка окажется жизненно необходима – изыщем. Лишнее столы выкинем. Правильную форму одежды, обувь и одеяло получишь незамедлительно. Заодно покажу, где столовая. Завтрак в 7.00, обед в 13.00, ужин в 19.00. Опаздывать без уважительной причины не принято. Схлопочешь взыскание. Можешь сразу вырубить зубилом-рубилом на внутренней стороне век – здесь не опаздывают и ценят точность. Ясно, рядовой?

– Понял.

– Не «понял», а «так точно». Собственно, лучше пока и ограничить лексикон этим «так точно». На первые месяцы хватит с лихвой. Остальные вопросы задаешь в специально отведенное время.

– Так точно. Разрешите спросить?

– Валяй, – милостиво качнула светловолосой головой сержантша. – Только недолго, нам нужно в комендантскую каптерку успеть. Что за животрепещущая проблема?

– А где остальные?

– Кто?

– Ну, батальон. Рота.

Девица ухмыльнулась:

– Тяготеешь к парадам и массовым построениям на плацу? Вынуждена разочаровать. Твой взвод, рота и батальон – это я, товарищ майор и еще три-четыре человека. В звании рядового ты тут единственный и неповторимый. Можешь законно гордиться. Попал в элиту. Осознаешь всецело, если останешься у нас. Или наоборот, если осознаешь – останешься. Все, разговоры отставить. Вперед, за достойным камуфляжем.

* * *

За три дня к камуфлированному блеклому «хабэ» Женька кое-как привык. Оказалось, если брючный ремень правильно подогнать, штаны не так уж и отвисают на заднице. Товарищ старший сержант показала, как нужно подшивать воротнички. Занятие это казалось абсолютно нелепым, но пришлось поднатужиться. Начальница пообещала «драть за грязь и криворукость беспощадно», а слово с делом у нее не расходилось. Женька это осознал на второй день, когда выгнала на пробежку. Процесс оказался абсолютно не похожий на армейские физзарядки – Женька уже полюбовался на утренние потуги комендантского взвода, благо корячились соседи по службе в углу двора. Под рявканье прапорщика приседать и отжиматься дело, конечно, тоскливое, но парням, честное слово, было легче. А Женьку начальница элементарно заставила пробежаться.