Цитата из басни И. А. Крылова «Кошка и Соловей» (1824). Кошка, поймав Соловья и запустив в него когти, просила его продемонстрировать пение, о котором так много говорят. Но Соловей лишь издавал писк и в результате оказался съеден Кошкой.
Ц
Так называют слишком серьезную, скромную девушку. Выражение появилось благодаря персонажу русских народных сказок, царской дочери, которую царь, отчаявшись развеселить, обещает выдать замуж за первого, кому это удастся сделать.
Выражение из стихотворения Н. А. Некрасова «Железная дорога» (1865):
Заглавие статьи (1864) Д. И. Писарева о книгах М. Е. Салтыкова-Щедрина «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы» (1857–1863).
Так говорят о человеке, стоящем перед необходимостью принятия очень важного решения.
Согласно сообщению древнеримского историка и писателя Светония (ок. 70 – после 122), таковы были последние слова императора Веспасиана.
Строка из «Любовных элегий» Овидия.
Выражение употребляется в значении: целомудренный юноша. Возникло из библейского рассказа (Быт. 39: 7—20) о юном Иосифе, которого тщетно пыталась соблазнить жена египетского царедворца Пентефрия.
Формула иезуитской морали, служащая для оправдания любых действий, вплоть до преступных. Идея была заимствована иезуитами у английского философа Томаса Гоббса, хотя сходные мысли можно встретить уже в трактате «Государь» Никколо Макиавелли. Очень близка по духу этой формуле мысль В. И. Ленина (1870–1924) о том, что «морально все, что служит делу революции».
Так принято называть очень бдительного, порой даже свирепого стража, а также злую собаку. В древнегреческой мифологии Кербер – страж Аида, царства мертвых, трехголовый пес с туловищем, усеянным головами змей, и со змеиным хвостом. О нем впервые рассказано в «Теогонии» древнегреческого поэта Гесиода. Говорит о нем и Вергилий в «Энеиде».
Выражение это – не вполне точная цитата из стихотворения Н. А. Некрасова «Убогая и нарядная» (1860):
Так издавна называют коварную обольстительницу, опасную красавицу. В древнегреческой мифологии Цирцея
Ч
Имя героя знаменитой поэмы Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда» (1812–1818) стало нарицательным для человека, проникнутого пессимизмом и мрачным протестом против пошлости окружающей действительности. Вот как его характеризует сам автор: