Самый темный секрет

Она знала, что она только оскорбила воина, внутри Амуна, но она не хотела рисковать его жизнью. Она вернется. Он нет. - Амун, просто выслушай меня. Я не хочу, чтобы вы с ним драться. Он долбанный бог.

Полубог. И ты не сможешь остановить меня.

- Какая разница. Ты знаешь, чем это закончится. Мы оба знаем, чем это закончится. Твой демон не…

- Хайди... моя... моя... у тебя то, что принадлежит мне,- произнес так презираемый ею голос из ее прошлого. Ненависть не мчался через только что открытую пещеру. Он просто прошел через стену и остановился перед ней и Амуном. - Снова вместе, наконец. Вор, наконец, получит, что ему причитается. Ты взяла то, что принадлежит мне. Я хочу это обратно.

- Повторить для тебя еще?

Прошлое столкнулось с настоящим, ей хотелось блевать. Как всегда, он был облачен в черную робу с капюшоном, отбрасывающее толстую, непроницаемую тень на его лицо.

Его ноги парили над землей, ветер, который она не могла почувствовать, призрачно вращался вокруг него.

Не подходи к нему, проворчал Амун, медленно отходя от нее, прервав контакт. И не трогай меня. Ладно? Мы должны сражаться с ним устно, если хотим узнать, как лучше справиться с ним не сражаясь физически.

Хорошо, сказала она. Соврал. Может быть. Она не была уверена. И почему она не могла коснуться Амуна? Когда его плечо прижимало ее, она читала его мысли, его демона. Теперь, не было... ничего.

Амун отрывисто кивнул, давая ей знать, что услышал ее ответ до того, как их связь была прервана.

Ненависть не говорил во время эпизода, он просто наблюдал за ними. Теперь низкий рык вырвался из его горла. - Вы были вместе. Демон и охотник.- Слова несли намека на огонь. - Ты не заслуживаешь удовольствия, Хайди моя девушка. Моя. После того, что ты сделала со мной, ты заслуживаешь только боль.

- Что произошло здесь не твое дело,- сказала она, поднимая подбородок.

Хайди, следи за словами. Я сказал занять его, а не разозлить.

Хорошо, они все еще могут разговаривать друг с другом. И что я могу сказать, чтобы ему захотелось остаться и поболтать, а не делать то, ради чего он пришел?

Я не знаю.

Прежде чем она успела ответить, рычание Ненависти обострилось, как самое смертоносное лезвие. - Я хочу то, что принадлежит мне, и ты отдашь это мне.

Рука Амуна вытянулась жестким блоком, преграждая ей путь вперед- либо Ненависть непосредственно запустила ее. Она почти оттолкнула эту руку в сторону, помня команду не прикасаться к нему. Черт подери. Она хотела спасти его, а не предлагать его в качестве замены ужина.

-У тебя нет ответа, маленькая Хайди? Мертвая Хайди.

Даже сейчас, когда Амун предупредил ее молчать, она сказала, - Что если я решу сохранить это?- Ей не хотелось приковывать внимание ублюдка к ее мужчине. Ненависть мог двигаться слишком быстро, убить, прежде чем его жертва могла даже моргнуть. Черт, Ненависть мог пройти сквозь стены, как уже доказал, и просто напасть на Амуна сзади. - Навсегда.

Черт побери, выругался Амун. Ты путаешься позвонить в стартовый колокол? Мне просто нужно еще немного времени. У меня возникли проблемы с его чтением.

Когтистые руки сжались в кулаки, выглядывая из длинных рукавов этой темной одежды. - Ты отдашь мне мое. Отдашь сейчас.

- Нет,- сказала она с ложным спокойствием, - Я не думаю, что буду.

Хлестнул ветер, сотрясая подол его одежды. - Я заставлю тебя.

- Правда? Тогда почему ты уже этого не сделал?

Ветер, ветер, так много ветра.

Если не быть осторожной, этот ублюдок будет атаковать, что бы она ни сделала или сказала. - Я умру, если отдам тебе то, что ты хочешь?- спросила она, делая вид, что думает над этим.

Хорошо. Это хорошо.

-Дай. Мне.

Он не ответил на ее вопрос, отметила она. - Знаешь что? Если ты хочешь часть демона обратно так сильно, подойди сюда и возьми ее.

Что? Закричал Амун, ветер сотрясался по всей пещере.

Как я уже говорила, он не может сделать это сам, иначе он бы уже это сделал. Он должен обладать моим сотрудничеством. Я просто напоминаю ему об этом.

Темные напряженность пульсировала от плавающего тела. - Теперь, Хайди. Разве можно так разговаривать со своим любовником?- Впервые за время их эпизодического, многовекового знакомства, Ненависть откинул назад капюшон своего балахона, освобождая черты лица от тех слишком густых теней.