Самый темный соблазн

Он провел рукой от ее шеи до поясницы, прослеживая пальцами по ее изгибам.

– Спасибо, – произнес он. Но этого слова было недостаточно. Оно было не в состоянии выразить всей полноты его ощущений. – Теперь, когда мы официально считаемся парой. Мне нужно кое-что рассказать тебе о себе. Я хочу, чтобы между нами не было секретов. Чтобы ты знала обо мне все.

Она видимо ощутила к чему он клонит.

– Ты не обязан этого делать. Пусть прошлое остается в прошлом.

– Абсолютная честность. Я хочу, чтобы ты знала, что тебя со мною ожидает. Если твой Гнев когда-нибудь покажет тебе нечто, или кто-либо из моих друзей ляпнет что-нибудь, хочу, чтобы ты была подготовлена к этому.

– Чтобы ты ни сказал, это не изменит моего отношения к тебе.

– Я рад, но я все равно вынужден это сделать.

Ее вздох ласкал его кожу, о, так восхитительно.

– Всё хорошо.

Она любила его. Она наслаждалась этим чувством. Это было так чудесно.

– У меня есть зависимость от амброзии. Но я давно не балуюсь этим, – добавил он поспешно. – И если что-либо случиться, и у тебя польется кровь, тебе не, о чем волноваться. Я никогда не причиню тебе боли.

Ее шелковистые волосы защекотали его грудь, когда она кивнула.

– Знаю, что ты не причинишь мне вреда, но Парис, я стала твоим наркотиком. Я не знала о твоей зависимости, иначе бы нашла другой способ одолеть тебя. Мне очень, очень жаль, я никогда не прощу себя.

Он ненавидел подтекст, в котором она все равно оставила бы его, но впитывал до последней капли заботу о себе с ее стороны.

– Прости себя прямо сейчас. Это приказ. Но я, конечно, отшлепаю тебя, прежде чем прощу.

Из нее вырвался самый прелестный звук: фырканье и смех вместе взятые.

– Я принимаю порку. Заслужила ее.

Его губы дернулись в сладчайшей усмешке.

– Ты не можешь принять свое собственное наказание, детка. Тебе придется бороться со мной.

Она мурлыкнула, фактически мурлыкнула, и вибрации сделали его твердым как скала снова.

Расскажи ей об остальном, и можешь перейти к более приятной части. Часть его усмешки растаяла.

– Я помню, ты говорила, что видела мое прошлое, но я не уверен, что Гнев показал тебе все. Я рассказывал тебе о том рабе, но он не был единственным. Я был... с мужчинами.

Возникла пауза.

– И что? Ну, в колледже я однажды целовалась с девочкой. Она была моей соседкой по комнате, на улице был дождь, темно, отрывистые вспышки молнии, довольно романтично и жутко. Знаешь, как это бывает.

То, что она собиралась уверить его в том, что это не является проблемой, что она принимает каждое его проявление... не удивительно, что он любил именно эту женщину.

– Тебе понравилось?

– В каком-то роде, – произнесла шёпотом Сиенна

Ммм, зато ему понравилось ее откровенность. Парису стало любопытно, если он попытается узнать больше, станет ли ее это раздражать, но ему было настолько любопытно, что он просто не смог удержаться. Не то чтобы его когда-либо особо волновали пастельные подробности.

– Когда я тебя отшлёпаю, мы немного поиграем. Я притворюсь твоей милой невинной соседкой по комнате, Паррет, и ты продемонстрируешь мне, что это был за поцелуй. А потом я намерен уговорить тебя на такие вещи, которые тебе даже и не снились.

– Неисправимое животное.

– Но ведь ты любишь меня.

– Я люблю тебя таким.

Прежде чем он успел ответить, переднюю часть палатки осветила вспышка белого цвета. В суматохе движений и с закипающей яростью, Парис схватил оба кристальных кинжала, впихивая один из них Сиенне в руку. Мгновением позже он уже был на ногах, не заботясь о своей наготе.

Прибыл Кронос, и если его свирепая гримаса что-то значила, то он был на взводе. Первым инстинктом была атака. Парис подавил его. С трудом. Вторым – допрос. Ответы, ему нужны ответы.

Прищуренный взгляд Царя Титанов скользнул по Парису и задержался на Сиенне, которая только закончила приводить в порядок одежду.

– Ты все испортила, – прорычал он.

Парис встал перед нею, заслоняя обзор. Кронос просто изобразил указательный жест в сторону, и Париса словно ветром сдуло, он не мог достать оружие, он не мог двинуть ногой, он оказался крепко связанным невидимыми путами, и как он не сопротивлялся, он был не в силах освободиться.

Беспомощный. Так просто. Паника была как горькие таблетки во рту, а он проглотил столько, сколько и требовалось для передозировки.

Тьма... так много тьмы... Я буду делать ему больно. Я убью его. Он боролся так злобно, что мышцы начали рваться под напором костей. Это не замедлит его.

Обозленная Сиенна вскочила на ноги. "Используй кристалл", – послал он ей, собрав остатки контроля. Она не сделала это; она стояла твердо на земле, вскинув подбородок.

– Я не собираюсь возвращаться назад к Галену, – заявила она.

– Даже если он и увлекся тобой, он больше не станет тебе доверять. Он ненавидит тебя. Ты выкрала его пленницу, ранила его стражницу, а он не из тех, кто прощает и забывает. Каждая нанесенная ему обида должна быть возвращена тысячекратно.

Ее легкие темные крылья взметнулись.

– Мы поступим иначе. Мы отыщем его. Просто дай нам время.