Самый тёмный вечер в году

Она выхватила у него системный блок и зашвырнула в печь, как дохлую кошку. Кошек Джульетта ненавидела, так что Билли не сомневался, ранее она отправила в печь не одну. И наверняка они попадали в огонь живыми.

Красоты и силы ей хватало, а вот добротой природа её явно обделила.

— И с чего у тебя тяжёлый день? — спросил он, когда Джульетта закрыла заслонку и зажгла горелки.

— Ганни хочет перевести наши отношения на более серьёзный уровень.

Билли как-то не очень представлял их в одной постели, возникала разве что ассоциация с гризли, пытающимся трахнуть пуму.

— Он хочет бросить сан-францисскую жену и жениться на мне. Она — китаянка, у неё какие-то связи с военной разведкой Китая, и она коллекционирует ножи. Я не знаю, о чём Ганни думает.

— Ганни — безнадёжный романтик, — ответил Билли, и говорил чистую правду.

— Как будто я не знаю. Он говорит, что просто спать со мной ему недостаточно, ему нужны ещё и узы брака. Он говорит, что я — его судьба.

— Я могу с ним побеседовать на эту тему.

— Я — ничья судьба, Билли, кроме своей. Если на то пошло, я уже думала о том, чтобы бортануть его, но он связан с Харроу так же тесно, как и ты, и я не хочу, чтобы он наговорил ему обо мне кучу гадостей.

— Возможно, он для Харроу не столь важен, как ты думаешь.

— Правда? Ну, в любом случае, он — здоровенный сукин сын, и я его боюсь.

— Мы прошли с ним долгий путь, Ганни и я. Я могу с ним поговорить, убедить не злиться на тебя.

— Сможешь? Поговоришь? Было бы отлично. Он наверху, готовит обед.

Её большая и прекрасно обставленная квартира находилась над похоронным бюро.

— Я могу подняться к нему, или ты можешь воспользоваться аппаратом внутренней связи и попросить его спуститься вниз.

— Я только что поменяла мебель на кухне.

— А чем тебе не угодила старая мебель? Мне очень нравилась твоя кухня.

— Слишком тёмная, — ответила Джульетта. — И старообразная. Мне захотелось чего-то более светлого, модернового.

— Теперь ты довольна?

— Не то слово. Кухня — высший класс.

— Хорошая кухня в наши дни может обнулить счёт в банке.

— Именно об этом я и толкую.

— Так попроси его спуститься вниз.

Она воспользовалась аппаратом внутренней связи в гараже, который висел на стене у двери в крематорий.

— Эй, Ганни, слышишь меня?

Из динамика донёсся голос Ганни:

— Что там у тебя?

— Такой толстый труп, что мне нужна твоя помощь.

— А где Герман и Вернер?

Он говорил о её братьях и деловых партнёрах.

— Рабочий день закончился, они уехали домой. Новых покойников мы не ждали.

— Я должен приглядывать за каре барашка.

— Мне нужно положить труп в холодильник. У тебя это займёт минуту. Он такой здоровенный, что одной мне не справиться.

— Иду.

Кабина лифта была большой, чтобы хватило места для гроба, но спускалась практически бесшумно.

Когда дверцы разошлись, Гюнтер Шлосс занял едва ли не весь проем.

— Дерьмо, — успел сказать он, и Билли выстрелил в него трижды, пока он крепко стоял на ногах, один раз — в падающего, четыре — в лежащего, головой и грудью — вне лифта, ногами — в кабине.

— Он мёртв? — спросила Джульетта.

— Должен быть.

— Хочешь проверить пульс?

— Пока нет. — И Билли дважды выстрелил в Ганни.

Выстрелил бы и ещё раза четыре, да только в обойме закончились патроны.

Билли вытащил из рукоятки пистолета пустую обойму, вставил полную, и за эту четверть минуты Ганни не шевельнулся.

— Ладно, он мёртв. Полагаю, всё прошло гладко.

— Ты мог бы это сделать и по-другому.

— Ты права, мог бы. Но я уже не так молод, всё-таки перевалило за пятьдесят, и теперь мне не очень-то легко ворочать покойников.

— А для меня это пара пустяков, Книжный червь. В моём бизнесе постоянно приходится возиться с трупами.

Она ушла и менее чем через минуту вернулась с гидравлической каталкой, шедевром инженерного искусства.

Одного нажатия кнопки хватало, чтобы стальное ложе каталки опустилось к самому полу, остановившись в каких-то двух дюймах от него.

Попотев, Билли и Джульетта закатили тело Гюнтера на ложе, лицом вниз.

Джульетта нажала другую кнопку, и ложе поднялось на привычную высоту.

— Превосходно, — прокомментировал Билли.

Они покатили каталку к печам. Джульетта отрегулировала высоту ложа, чтобы оно оказалось на уровне заслонки второй печи, после чего ложе телескопически выдвинулось вперёд, унося тело Ганни в печь.

Уперевшись резиновым концом туалетной прокачки в голову Ганни, Джульета удерживала тело в печи, пока выдвигающаяся часть ложа возвращалась на место.

— Умно, — Билли указал на прокачку.

Джульетта скромно потупилась, разве что не покраснела.

— Я сама придумала.

Женщина закрыла заслонку и зажгла печь.

— Ганни отлично готовит каре барашка. Жаль, что на этот раз оно пережарится, — Билли вздохнул.

— Я уверена, что нет. Хочешь остаться на обед?

— Я бы с удовольствием, но не могу. Мой день ещё не закончен.

— Ты слишком много работаешь, Билли.

— Собираюсь сбавить темп.

— И как давно ты это говоришь?

— На этот раз слова у меня не разойдутся с делом, — заверил её Билли.

— Ты только работаешь и работаешь. Не бережёшь себя.

— На следующей неделе пойду делать колоноскопию.

— Что-то не так? — спросила Джульетта.