Самый вкусный пирог в мире

- То есть, это уже авторские рецепты? – улыбнулась я.

- В определенном смысле, - ответил Виктор. – Вот был случай однажды, Маттео Карони решил предъявить претензию господину Фаренти – дескать, он украл его рецепт макарон с мясом. Я отбился тем, что обжариваю лук на сливочном масле, и добавляю не рубленое мясо, а фарш. И мои макароны спиральные, так соус и мясо лучше их обволакивают. А его зеленый лук я выбросил. Не люблю зеленый лук.

- А высокая кухня?

Виктор усмехнулся.

- Тебе интересно, краду ли я рецепты? Вот так прихожу в ресторан, ем, а потом записываю все, что узнал?

Я выразительно завела глаза к небу.

- Ты об этом хотел со мной поговорить? О рецептах?

- Хоть и о рецептах. Мне хотелось побыть с тобой. Прогуляться.

«Я могу тебе верить? – подумала я. – Тебе, человеку, который женился на мне и все потерял. Да никакой рецепт этого не стоит, ты прав. На свете есть множество пирогов, мой не уникален».

- Бруно не писал? – спросила я. Мы прошли мимо главной площади Итайна: там рассаживался маленький оркестр и потихоньку собирался народ: скоро начнутся танцы. Виктор посмотрел в сторону музыкантов, которые смачивали горло темным пивом из высоченных кружек и ответил:

- Нет, но зато я пообщался с твоим отцом.

Я оторопело посмотрела на него. Отец не мог сюда приехать. Неужели артефакт все-таки заработал?

- Через то блюдо с яблоком, - объяснил Виктор. – Он был очень встревожен. Я рассказал ему обо всем, что с нами случилось. Мы с ним сошлись во мнении, что тебе надо заниматься магией, а не стряпней. И он пообещал, что мне будет очень больно, если я хоть чем-то тебя обижу.

Я рассмеялась. Отец был как всегда: еще в школе он обещал пообрывать руки и уши тем, кто хотя бы помыслит о том, чтобы разбить мое сердце. На душе сделалось спокойно и тепло.

- Они страшно волнуются, - сказала я. – Надо будет сейчас еще раз связаться с ними, успокоить.

Виктор кивнул. Заиграла скрипка, и первая, самая нетерпеливая пара пустилась в пляс. Я заметила, что мы стали идти медленнее, и вдруг подумала, что давно не танцевала. Очень давно.

- Обязательно поговори с ним, - произнес Виктор. – А сейчас… давай потанцуем?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7

Виктор

Я понимал, что она может отказаться. В ее глазах снова захрустит ледяное крошево, и Глория отвернется от меня с той холодной вежливостью, которая граничит с искренним презрением.

- Давай, - улыбнулась она, протянула мне руку, и мы пошли туда, где уже кружилась первая пара.

Я давно не танцевал, но когда-то научился, чтобы не падать лицом в грязь в приличном обществе. Улыбка Глории сделалась мягче, словно здесь и сейчас, осенним вечером на площади провинциального городишки, она вдруг вернулась в свою юность, когда впереди лежали все пути, не было ни горя, ни обмана, и мир казался огромным и чистым. Тонкая правая рука легла на мое плечо, я обнял Глорию и мягко закружил по площади.

Она была тонкой и легкой, с потрясающим чувством ритма и откликом на каждое мое движение. Краем глаза я видел, как на нас смотрят горожане, кто-то даже открыл рот от восторга – ну еще бы, столичное обхождение, это вам не со свиньей в луже лежать. Музыканты были не слишком умелы, но играли от души – сам не знаю, когда я вдруг понял, что музыка из энергичной и визгливой сделалась плавной, текучей, словно волна.

И мы с Глорией плыли по этой волне вдвоем. Я ни о чем не думал: просто смотрел в ее искрящиеся радостью глаза, скользил вместе с ней по булыжникам площади, краем сознания выхватывая неровности и выбоины, и мне наконец-то было хорошо и спокойно.

Я оказался на своем месте. Небо, бархатный осенний вечер, девушка в моих объятиях – все это сейчас казалось мне самым главным. Моя жизнь была бушующим морем, которое бросало меня на волнах то в одну сторону, то в другую – и вдруг шторм улегся. От Глории веяло теплом и едва уловимым ароматом недорогих духов, и мне казалось, что я слышу, как бьется ее сердце – сильно, звучно, в унисон с моим.

Голову окатило огнем. Кажется, пламя поплыло у меня по венам; я смотрел на Глорию и понимал, что не отпущу ее. Не отдам никогда, никому. Это было ни страстью, ни влюбленностью – я сам не знал, как назвать это чувство, которое почти отрывало меня от земли и было намного сильнее всего, что было со мной раньше.

Моя. Сейчас, здесь, в эту минуту, навсегда.

Я понимал, что мне предстоит долгий путь – и готов был пройти его до конца, не отступая и не сворачивая.

Музыка угасла, и очарование, которое охватило нас, соскользнуло мягкой паутинкой. Танец прекратился, мы остановились, и я услышал, как горожане зааплодировали.

Поцелуй получился быстрым – я едва успел обозначить его. Глория отстранилась от меня, и в ее глазах снова захрустели льдинки.

- Это лишнее, Виктор, - негромко промолвила она и, скользнув в сторону, пошла в сторону нашего временного дома. Я потащился за ней, понимая, что выгляжу полным дураком.

Ну а чего удивляться? Я буду идти к ней, а она станет меня отталкивать, потому что я сам все испортил. И это Глория еще не знает о том, что я нанял тех выпивох!