Самый жаркий день лета

Лейла распахнула входную дверь коленом, вздрогнув от лязга защелки. Заправив язычок замка пальцем, она прошла в дом и поставила полупустую сумку с покупками на стол, попутно поймав пару покатившихся к краю персиков. Помыв фрукты, Лейла заметила у края разделочного стола стакан с остатками апельсинового сока и нахмурилась. Неужели она оставила его перед пробежкой? Лейла всегда заливала грязную посуду водой, чтобы проще было отмывать. Внимательно осмотрев стакан, будто он мог предложить какие-то ответы, Лейла проверила телефон. Что случилось? Может, Уилл пришел, не предупредив ее? Никаких новых сообщений не приходило. Ладно, похоже, она действительно забыла про стакан. Помыв его, Лейла поднялась наверх в ванную комнату. Стянув потный желтый спортивный топик, она протянула руку к корзине для грязного белья — и тут увидела черную прядь, ниспадающую с края ванны. В ужасе Лейла завопила, и от ее животного вопля задрожали окна.

От крика Ясмин выскочила из ванны, и Лейла умолкла: ужас сменился шоком. Сестры уставились друг на друга, и в воздухе будто прошли электрические разряды. Ясмин сощурилась, будто ей светили в глаза ярким фонарем, а у Лейлы подогнулись ноги, и она рухнула на пол, будто тряпичная кукла, издав странное бульканье, непохожее на человеческую речь. Ее било крупной дрожью. Когда вернулась способность говорить, Лейла, задыхаясь, бормотала снова и снова:

— Как ты могла? Как ты могла? Как ты могла? — и наконец завопила: — Ясмин, что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала? — Тут она заметила затуманенный взгляд сестры. — Господи, ты наглоталась таблеток? — Она подползла ближе к Ясмин, силой разжала ее пальцы, потом импульсивно обшарила дно ванны. — Ты приняла таблетки? Какие? — повторяла она, схватив сестру за подбородок. — Что ты приняла, Ясмин?

— Ничего, — ответила та смущенным голосом. — Я ничего не принимала.

— Скажи мне правду!

Ясмин резко убрала ее руку.

— Я ничего не принимала.

Лейла смотрела на нее с прищуром.

— Я ничего не принимала!

Лейла хлопнула ладонями по краю ванны:

— Тогда что ты здесь делаешь? — Она подалась вперед, но Ясмин резко отодвинулась. Лейла сделала несколько глубоких вдохов и поднялась на ноги. — Ясмин, пожалуйста, уходи отсюда.

Младшая сестра изогнула губы в презрительной усмешке, но поднялась и, присев на край, покосилась на голый живот сестры.

Заметив это, Лейла снова натянула топик, кривясь от того, как холодная влажная ткань прилипает к коже.

— Что тут вообще происходит, черт тебя дери?

— Это ты мне объясни. Ты ведь у нас в каждой бочке затычка.

Лейла не сводила с сестры глаз. Точно ли она не под действием препаратов?

— Ну давай, — раздраженно продолжала Ясмин, поднимаясь с бортика ванны. — Объясни. Расскажи, что тут вообще происходит. Ты трахаешься с моим мужем?

Лейла оторопела.

— Что…

— Я вас видела, — едко оборвала ее Ясмин. — Видела вас вместе.

Лейла беззвучно раскрыла рот.

— Я видела, как ты на нем виснешь.

— Когда?

Ясмин прищурилась:

— А когда должна была?

Лейла пыталась подыскать слова, чтобы успокоить сестру.

— Так что же? Ты трахаешь моего мужа? Тебе мало огромного дома, модной машины, бизнеса и жирного счета в банке? Захотелось еще и моего мужа прибрать к рукам?

— Не надо.

— Чего не надо?!

— Не делай из меня врага. Я всегда на твоей стороне.

— Да катись ты к дьяволу, Лейла!

— Я его просто утешала. — Лейла отступила на шажок назад. — Неужели ты думаешь, что я буду крутить роман с твоим мужем?

Воздух стал упругим, как резина, почти физически растягиваясь то в ту, то в другую сторону, пока не лопнул.

— С тебя станется, — процедила Ясмин. — У тебя все должно быть безупречно. Поездки в Нью-Йорк, завтраки с миллионерами, дорогое шампанское. Твоя карьера, твой успех, даже твое проклятое тело — все идеально. — Голос у нее сорвался. — А у меня в жизни не было ничего важного. Только Макс.

— Ясмин, ты гораздо лучше меня.

— Хватит меня опекать! — рявкнула Ясмин. — Я знаю, что ты хотела детей, Лейла, но у тебя было все остальное. У меня же был только Макс, но ты его отняла. И как мне теперь жить?

Лейла не могла больше глядеть на сестру; сердце готово было разорваться от чувства вины. Она отвернулась и глухо произнесла в стену:

— Прости.

— Скажи мне одну вещь, Лейла. Одну-единственную вещь. Ты нарочно его там оставила?

Лейла резко выдохнула и в отчаянии затрясла головой.

— Я понимаю, что ты не хотела его убивать, но ты ведь нарочно его там оставила, чтобы дойти до офиса?

Загнанная вопросом в угол, Лейла пыталась понять, как лучше ответить, чтобы успокоить сестру.

— Нет, Ясмин, — сказала она тихо. — Я не нарочно.

В глазах младшей сестры будто вспыхнула молния.

— Я тебе не верю.

— Я бы никогда…

— Но ты оставляла! — гаркнула Ясмин. — Ты оставляла меня!

— Это другое. Ты была старше и могла позаботиться о себе.

— Мне едва исполнилось одиннадцать!

— Я знаю, но… — Лейла потерла ладонью лоб. — У меня не было выбора.

— А был у тебя выбор, когда многомиллионная сделка оказалась на грани срыва? Разве ты не думала, что сейчас снова всех спасешь?

— Не сочиняй.

— Просто скажи правду.

— Я тебе клянусь, — Лейла уже злилась, — это правда.