Самый желанный мужчина

– А-а, да, я просто думал о речи, которую мне надо будет произносить. Иди спать, сынок, мне ничего не нужно.

Гарленд пожелал отцу спокойной ночи, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Роско думал о том, что его сын – хороший человек. Вот только несколько наивный в вопросах о том, как все должно делаться в политике, и в свое время допустил несколько ошибок. В частности, одну крупную. Но тем не менее он хороший человек. Гарленд остался на его стороне, когда все от него отвернулись. Роско был на все готов, чтобы защитить единственного сына и его политическую карьеру. Он бы даже на убийство пошел, чтобы его защитить. Никто не должен узнать правду, и уж он об этом позаботится.

Глава 13

Ноуэлл привел Кларис в свою квартиру и запер за собой дверь. Такой головокружительной легкости и такого возбуждения, смешанного с неуверенностью, Кларис не испытывала уже почти сорок лет – с тех пор как впервые занималась любовью с Джонатаном. Ей тогда было двадцать три, она жила в Мемфисе и работала в магазине готового платья, училась торговать. В один дождливый вторник в ее магазин заглянул молодой солдат, приехавший домой на месяц на побывку. Он пришел купить подарок матери на день рождения. Они только взглянули друг на друга – и все, это была любовь с первого взгляда. Джонатан был красивый, страстный, лихой. Он ее сразу покорил. Через две недели после первой встречи они уже были помолвлены. И в ту же ночь, когда Джонатан надел Кларис на палец обручальное кольцо, они впервые занимались любовью. Это было самое счастливое время в ее жизни. Три коротких недели. А через пять месяцев, за которые Джонатан успел написать ей сотню любовных писем, он погиб во Вьетнаме.

Ноуэлл подошел к Кларис сзади, обнял ее, прижал к себе и, уткнувшись ей в шею, прошептал:

– Кларис, я тебя люблю. Я люблю тебя больше жизни.

Она медленно повернулась к нему лицом. Тепло его объятия, его нежность окутывали ее, словно кокон. Его взгляд, полный обожания, лучше, чем слова, говорил о его чувствах. Ей не следовало никогда в нем сомневаться. Но она была в растерянности с того самого дня, когда Ноуэлл Ландерс впервые появился в ее жизни. В один прекрасный день он просто объявился в Белль-Роуз и попросил встречи с ней.

«Не хочу вас беспокоить, мэм, – сказал он. – Меня зовут Ноуэлл Ландерс, я был другом Джонатана Ленца. Мы с ним служили в Наме в одной части. Я, я был рядом, когда он умер».

После Джонатана это был первый мужчина, к которому ее сразу же потянуло с первого взгляда. Стоит ли удивляться, что она все время искала между ними сходство? Они были одного роста и одинаково сложены, хотя Ноуэлл был плотнее и шире, вероятно, это от возраста. Такие же карие глаза и такой же пронзительный взгляд. Но между ними были и различия – достаточно различий, чтобы Кларис могла чувствовать разницу между ними. Однако иногда, когда они оставались наедине, как сейчас, она всем сердцем жаждала, чтобы Джонатан и Ноуэлл был один и тот же человек. Но ведь это невозможно? Джонатан погиб.

– Мне не нравится, что у тебя грустное лицо. Ноуэлл разгладил пальцем хмурые складки на лбу Кларис.

– Извини, я просто думала о… не важно.

Кларис привстала на цыпочки и поцеловала Ноуэлла. Это был легкий, мимолетный поцелуй, лишь короткое прикосновение губ к губам.

– Ты думала о Джонатане, правда? Кларис схватила Ноуэлла за руку:

– Не ревнуй! Я очень любила Джонатана, но он умер очень, очень давно.

– Ты его до сих пор любишь, – сказал Ноуэлл.

– Я… да. Но и тебя я тоже люблю. А я никогда не думала, что смогу полюбить снова.

– Все в порядке, дорогая. – Он взял ее лицо в свои большие ладони. – Я не возражаю, чтобы ты любила нас обоих. У тебя большое сердце.

– Ты такой добрый, ты так хорошо все понимаешь. – Она потянула его за руку. – Я думала, ты после обеда привел меня в свою квартиру, чтобы на меня наброситься.

Ноуэлл улыбнулся:

– Я хочу заняться с тобой любовью. Но только если ты тоже этого хочешь.

– Да, я этого хочу, – сказала Кларис. – Больше всего на свете.

Ноуэлл подхватил ее на руки. Кларис ахнула от восторга, обвила руками его шею и положила голову на его плечо. Ноуэлл перенес ее через маленькую гостиную, внес в спальню и положил на середину кровати.

– Я много лет ни с кем не была, – сказала Кларис. – С тех пор…

– Ни с кем? – переспросил Ноуэлл. – Ни с одним мужчиной после Джонатана?

– Ни с кем. До тебя.

– Боже, Кларис!

У Ноуэлла слезы выступили на глазах. Кларис это и удивило, и глубоко тронуло: такой большой и сильный мужчина – и плачет. Она раскинула руки, приглашая его в объятия:

– Займись со мной любовью.

Когда Ноуэлл медленно, нежно раздел ее, лаская и целуя и осыпая комплиментами, Кларис не испытала ни смущения, ни беспокойства. Она с восхищением наблюдала за тем, как он раздевается сам. Он был хорошо сложен, с широкой грудью. На груди у него волосы почти совсем поседели. Кларис разглядывала его, восхищаясь его мужественностью. И ей снова пришло на ум сравнение с Джонатаном. Он невероятно похож на него.