Самый злой город

— Увы, нет. Ты же не предупреждал о попутчике! Но это не беда! Мы оденем эти великолепные балахоны, а она оденет мою одежду. — на два удивленных взгляда, Ол только улыбнулся. — Если она оденет мои шмотки на свои, то станет намного толще. Когда будем покидать это «милое» место, на нее никто не обратит внимание. Что нам собственно и надо! А теперь душа-девица, отвернись, я стесняюсь. — он «скромно потупился», что в общем-то было сделано, так сказать, для смеха.

Шакир хмыкнул и полез в балахон. Алена помогала ему найти рукав, когда в ее спину полетел новый прикид. Олит уже стоял полностью экипирован. Капюшон на его голове совершенно не скрывал смешливого взгляда, который, казалось, пробуравил бы все на свете. Алена подобрала одежду и принялась натягивать ее на себя. Когда брюки были уже на ней, так же как и широкая рубаха, и она начала застегивать жилет, со двора послышались какие-то звуки.

— Ворота открывают. Через пару минут двинем. — сказал Олит и подошел к щели. — Что за…

— Что там? — в два прыжка подскочил к нему Шакир.

— Гирдеры! Будь они неладны! Им-то что здесь понадобилось?

— Так. Времени нет, нужно идти прямо сейчас, пока они будят тюремщика и идут к камере. — заговорил Шакир, поднимая пустой мешок.

— Зачем такая спешка, может они побудут тут немного и уйдут. — возразил ему Олит, он явно не хотел встречаться с гирдерами.

— Не уйдут. — тихо проговорила Алена и Олит повернулся в ее сторону.

— Это еще почему? — прищурился он.

— Они ищут её. — вместо Алены ответил гоблин и раскрыл дверь. — Потом все объясним.

— Да уж, пожалуйста. — покачал головой Олит, но спорить не стал.

— Идем не спеша, но не медленно. Ты, — обратился гоблин к Алене. — немного пригнись и семени за нами, словно слуга. Вот, неси мешок. Все, пошли!

Шакир накинул капюшон на голову и широкими шагами направился к воротам. Олит шагал вместе с ним. Алена пригнула спину, закинула мешок за спину, натянула на голову какую-то кепку и маленькими шажочками направилась за ними. Двор был узкий, но при этом очень длинный, и, как это всегда бывает, амбар, в котором они коротали ночь, был в самом конце двора. Предстояло пройти все это расстояние и не обратить на себя ничей косой взор или еще хуже, не вызвать подозрение!

Все шло хорошо. На них почти совсем не обращали внимания. Идущие на службу стражники бросали лишь мимолетный взгляд и отправлялись по своим делам. Когда две трети пути было уже пройдено, и Алена облегченно вздохнула, слева из здания, где находились камеры, раздался какой-то рык, следом за ним крик и звук бьющегося стекла. Больше всего Алене захотелось побежать со всех ног, но, видя, что ее друзья по-прежнему спокойно шагают вперед, она продолжила семенить за ними. Они знали, как нужно себя вести! Ведь на воротах по-прежнему стоит охрана.

Краем глаза Алена заметила, как из двери все того же здания, быстро вышел, почти выбежал один из гирдеров и принялся внимательно осматривать двор. Ее он удостоил лишь мимолетным взглядом…

Гирдеры проснулись очень рано. Сначала, они потребовали завтрак. Хозяин дома расстарался на славу — стол буквально ломился от продуктов! Но гирдеров это мало интересовало. Быстро прикончив все, что было на столе, они уточнили место участка, где сидит нужная арестантка, и двинулись туда. Мэр города облегченно вздохнул — все его имущество осталось при нем! После того как страх личных потерь отступил, появилось необузданное любопытство — что это за женщина, которую так рьяно ищут гирдеры? И не просто гирдеры, а сам Мергер — правая рука Хартнера? Что она могла такого сотворить? Поняв, что так и не сможет совладать со своим любопытством, мэр приказал приготовить свою карету, а сам поскакал вверх по лестницам, одеваться.

По нелепой случайности, мэр немного ошибся в объяснениях, что заставило гирдеров немного покружить по переулкам. Проклиная нерадивого мэра и спросив дорогу у спешащих туда стражников, они все-таки нашли участок, где содержалась Алена, и быстро заставили открыть им ворота, хотя до времени открытия было еще больше получаса. На старого тюремщика ушло еще минут пять. Сперва тот никак не хотел просыпаться, а потом открывать дверь. Когда же пара затрещин и знак гирдеров заставили его повиноваться, он наконец повел их к заветной камере. Каково же было удивление и гнев гирдеров, когда камера оказалась пуста!

Гирдеры отобрали ключи и за пару минут проверили все камеры участка. Вот тут-то и прозвучал тот самый рык, который услышали все, кто был во дворе! Мергер сгреб тюремщика за грудки и швырнул его об стену, где тот и разбил своим телом стекло, аккуратно выставленное Олитом ночью. Прокрутив всю ситуацию в голове и поняв, что еще может быть не все потеряно, Мергер пулей выскочил во двор и принялся осматривать все вокруг.