Санай и Сарацин

– Коридор он видит и наверняка контролирует каждый шорох, не исключено, что систему датчиков развесил. Наемники – мастаки использовать всякие специальные штучки-дрючки. Жаль, гранат не осталось. Думал ведь парочку приберечь на крайний случай. Достать его будет очень трудно. Он наверняка в укрытии сидит. Всех нас положит, если на штурм пойдем.

Сарацин, слушая друга, приложил ладонь ко лбу. Казалось, что он проверяет, нет ли температуры. Сталкер поморщился. Голова у него просто раскалывалась.

– Плут, а может, обходной путь есть? – Сарацин прикусил губу не то от боли, не то от усталости. – Если на серого с тыла выйти и взять его тепленьким?..

Плут отрицательно покачал головой, затем пояснил:

– Дороженька, конечно, есть, но она вам не понравится. По коллектору надо чалиться метров четыреста. Там воды по горло – затопило месяц назад, и крысы плавают по поверхности на уровне глаз. Зато обойдем гада с запасом.

Саная передернуло:

– Плохо. Действительно, та еще дороженька! – Санай сплюнул. – Даже если пройдем без потерь, наемник за нами опять увяжется.

Сарацин молча анализировал возникшую альтернативу. Вынужденная пауза затянулась, между тем время шло, близился вечер. На улице и так было темно из-за обрушившегося урагана, но приближающаяся ночь вообще ничего хорошего не сулила. В эту пору, да при такой погоде, мало кто отваживался высовывать нос на территорию. Еще неизвестно, какие твари выходят после заката свежим радиоактивным воздухом подышать и чужой плоти отведать.

Небольшая военная пятиминутка превращалась в научно-практическую конференцию.

– Какая-то дребедень получается! – подвел черту Санай. – Терпеть не могу безвыходные ситуации. Вперед ломанемся – под обстрел серого попадем. Обходной маршрут крайне опасен и проблемы с наемником не решает. Возвращаться некуда. Нас выкурят со стопроцентной гарантией. Что делать-то?

Сарацин привычно засек время. Коммуникатор показывал 17 часов 25 минут.

– Стоим, топчемся, а Чибис в это время может поменять позицию. Вдруг мы уже миновали его датчик раннего обнаружения? Наша заминка может его насторожить. Наемники – боязливые хищники. Чибис свалит на запасную позицию, а тогда опять…

Санай понимающе кивнул.

Из рюкзака Саная высунулась зеленая голова призрака Петрова. Ушки торчком, глаза насыщенного золотистого оттенка, рот приоткрыт.

– Товарищи! – в волнении он обратился к своим спутникам. – Я уверен, что тот злой человек все еще на своем месте сидит. Я его очень отчетливо ощущаю, поэтому хотел бы всем нам помочь.

Плут с интересом взглянул на Петрова, но ничего не сказал. Он уже привык ничему не удивляться в этой жизни.

– Витенька, если разрулишь ситуацию, обещаю таскать тебя на своем горбу до самой старости и кормить только элитной тушенкой, самого высочайшего качества.

Призрак улыбнулся. Он побаивался своего носильщика, поэтому слова Саная ему были приятны.

– Да тут ничего особенного. Этот – как его там? – Чибис затаился в технологической нише сразу за двумя опрокинутыми шкафами в двадцати метрах справа по коридору. Между тем за стеной, в соседнем помещении, тлеет отличная аномалия в полной готовности выстрелить потоком пламени с температурой сопла от девятисот до двух с половиной тысяч градусов. Неужели вы не чувствуете и не видите?

– Нет, Витенька, – откликнулся Санай. – Не чувствуем и не видим. А дальше-то что?

– А что дальше? – Призрак стушевался, но продолжил: – Надо подвинуть аномалию хотя бы на один или два метра в сторону, где сидит ваш Чибис. Я совершенно уверен, что тогда эта – как ее?..

– «Жарка», – подсказал Сарацин.

– Ну да, «жарка». Так вот, если ее сдвинуть к наемнику, то аномалия обязательно сработает и сожжет не только вашего Чибиса, но и коридор в придачу. Не исключено, что и весь завод полыхнет, – принялся рассуждать призрак Петров. – Знаете, у нас на коммутаторном заводе в восемьдесят третьем году в лакокрасочном цехе так заполыхало, что даже из самого Кургана пожарные машины тушить приезжали. Так там от искры все началось, а тут целая жарка. Я уверен, камня на камне не останется.

Слушая призрака, спутники сначала воодушевились, но теперь разочарованно отвернулись, Сарацин прикрыл глаза. Зародившаяся надежда оказалась мыльным пузырем. Совершенно очевидно, что никто и никогда не передвигал аномалии не только на заявленный метр, но даже на миллиметр. Случалось, конечно, что во время выброса они сами меняли свои места, но никто не видел, как это происходит.

Санай для проформы спросил:

– Витя, а как можно сдвинуть жарку? Мужики, что делать-то будем? Пойдем на штурм?

Призрак, обиженный недоверием, задергался в рюкзаке и заявил:

– А ну-ка выпустите меня. Я вам сейчас докажу, сам передвину жарку, – зачастил Петров. – Я могу! Могу! И не только ее. Я это недавно понял. Очень любопытное, между прочим, вновь обретенное свойство моей психологии – раньше такого не было.

Сарацин кивнул:

– Ладно. Пусть идет и творит чудеса. Отпусти его.

Санай с готовностью скинул рюкзак, ослабил бечеву на горловине.