Санай и Сарацин

Миновав последний ряд машин, троица плавно выплыла к колючему забору. На некоторых участках он явно ремонтировался – в местах разрывов была намотана проволока, к опорным столбам кое-где привалены деревянные поддоны. Они использовались то ли для обороны, в качестве щитков, то ли как подпорки для столбиков. Сразу и не поймешь.

После десятисекундного совещания парни решили идти налево, в сторону бункера бандитов. Те по вине монолитовцев пребывали на том свете, и шансы столкнуться с кем-нибудь из них сводились к нулю. Но колючее заграждение уходило вдаль и растворялось в предутренней дымке. Шагать туда не хотелось. Лес-то рядом, вот он.

– Не знаю, долго ли еще. – Санай приставил пулемет к ноге, помассировал правое плечо. – Болит. – Он вздохнул. – Может, разрежем проволоку да рванем по той тропке? Думаю, что сделаю все быстро.

– Давай наяривай, гитара семиструнная! – Сарацин устало усмехнулся. – А то мы с Егоркой еле-еле ноги переставляем.

Плут встрепенулся:

– Я в порядке! Смогу идти. Поверьте…

Санай удивленно посмотрел на него:

– Ты что же, думаешь, будто мы тебя бросим? А какого тогда рожна мы с тобой почти целые сутки тут возимся? Мы с Сарацином давно растворились бы на оперативном просторе.

Плут смущенно промолчал.

– Ни хрена себе! – ошеломленно протянул Сарацин, устремив взгляд за спину напарника.

Санай резко развернулся и вскинул пулемет. Плут глянул в ту сторону, раскрыл от удивления рот и застыл.

Приближающаяся процессия, по-другому и не назовешь, поражала.

Две крупные химеры с агрессивно задранными мордами степенно вышагивали, медленно приближались к людям, окаменевшим от страха, и пристально вглядывались в них. Хвосты чудищ нервно подрагивали. На самой крупной и сильной твари, по всей видимости самце, величественно восседала золотая фигурка призрака Петрова. Степенно покачиваясь в такт движениям могучего тела свирепого мутанта, диковинный наездник казался всесильным небожителем, спустившимся на грешную землю в окружении своих слуг-демонов. Перед лапами старших монстров постоянно болталась маленькая химера, которую Сарацин окрестил Мусей-Пусей. Котенок смешно припадал к земле, прыгал и путался под ногами взрослых. Он тоненько рычал и теребил порванный противогаз. Видимо, Муся-Пуся заменила сапог на новую игрушку. Химеры были похожи на львов одного прайда, сытых и обманчиво ленивых.

Приблизившись к людям, мутанты замедли ход. Их яростные глаза отслеживали любое движение сталкеров. Химеры неотрывно смотрели на ствол пулемета Саная и делали мелкие, сантиметровые шажки. Они постепенно сближались с возможной добычей.

– Товарищ Санай! – подал голос призрак Петров. – Опустите, пожалуйста, оружие. Прошу вас не делать резких движений. Видите ли, я их не контролирую. Они свободны и опасны.

Сталкеры молчали, ожидая продолжения, и боялись дрогнуть хотя бы одним мускулом. Меж тем Санай одеревеневшими от напряжения руками медленно-медленно опустил ствол «Печенега».

Химеры заметно успокоились и перестали приближаться к людям.

Призрак ловко спрыгнул на землю, ласково потрепал огромную химеру за гриву, наклонился и погладил непослушного детеныша. Котенок с готовностью бросил изодранный противогаз с болтающейся соединительной трубкой и громко заурчал, выгибая спинку и миролюбиво цепляясь пушистым хвостом за ноги Петрова. Взрослые химеры замерли и, не переставая буравить взглядами людей, загудели, издавая звуки очень низкой тональности. То ли котенка подбадривали, то ли таким образом своим дитем умилялись – сразу и не разберешь.

– Друзья! – лекторским тоном продолжил монолог призрак Петров. – Химеры умеют разговаривать и все понимают, поэтому прошу вас вести себя без шуточек и подначек в их сторону.

Санай раскрыл было рот, чтобы высказать некоторые соображения по поводу его поведения, и тут же услышал:

– А также и в мою.

У Саная с треском захлопнулись челюсти, а призрак Петров продолжил:

– Дело в том, что эти милые существа могут расценить глумливое поведение в отношении них как акт безусловной агрессии со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.

После этих слов Витенька Анатольевич подошел ко второй химере и дерзко потрепал ее гриву.

Друзья расширенными от ужаса зрачками молчаливо наблюдали за этой небывалой сценой. За всю бурную историю Зоны отчуждения можно было по пальцам одной руки сосчитать тех людей, которые видели химеру в непосредственной близости от себя и при этом не были растерзаны или съедены. Сейчас перед напарниками и Плутом на расстоянии вытянутой руки стояли и мурлыкали целых три абсолютно здоровых особи, без ложной скромности самые смертоносные хищники Зоны.