«Сандал» пахнет порохом

– Гух! Гух! – выстрелили почти одновременно. Два дымных следа от выпущенных снарядов на доли секунды повисли в воздухе…

– Ба-бах! – взрыв выпущенного Асланом снаряда попал в цель: бревна, жерди, комья земли и куски разорванных тел взлетели в воздух!

Второй заряд, ударившись о тонкий ствол молодой акации, сломал его, изменил направление и взорвался в лесу, выворотив несколько деревьев.

– Шайтан! – выругался Шумахер, выбросив использованный тубус и хватая заряженный «Шмель». Аслан тоже схватил второй огнемет. На этот раз прицел оказался точным – большая и маленькая землянки взлетели на воздух.

Из уцелевших укрытий, с гортанными криками, стали выскакивать уцелевшие и раненые моджахеды. Они пытались организовать оборону, но под кинжальным огнем четырех пулеметов большинство падали на землю мертвыми.

Исрапилу повезло: он находился в землянке, по которой промазал Шумахер. Опытное ухо сразу определило высокую огневую мощь нападающих, и он не стал выскакивать наружу, как остальные. Больше того, он пытался остановить товарищей, но те его не слушали и, как обезумевшие бараны, рвались наружу. Хотя по плотности огня было ясно: шансов уцелеть у них нет.

– Подождите, они начнут перезаряжаться, и мы попробуем уйти, – сказал он, закрывая выход четверке молодых моджахедов.

Но тщетно – парни оттолкнули его и выскочили туда, где пули летали с плотностью пчелиного роя в жаркий разгар медоноса. Выругавшись, он закрыл дверь, и затаился внутри. Несколько минут ожидания длились для него, как несколько часов.

Между тем, ответное сопротивление было подавлено. Мухтарыч поднял сигнальный пистолет, и многозвездная ракета зеленого огня рассыпала свои звездочки над усыпанной трупами поляной.

– Зачистка! – продублировал он сигнал по рации.

Стрельба прекратилась так же неожиданно, как и началась.

Короткими перебежками от дерева к дереву, пытаясь хоть как-то укрываться за тонкими стволами акаций, Шумахер и Аслан подбирались к самой большой землянке. Шумахер метнул гранату под закрытую дверь, и оба упали.

– Гух! – взрыв выбросил из окопа взрытую землю и выбил дверь.

– Фьюи-ии-ить! – просвистели осколки над головами.

– Гух! Гух! – раздались взрывы у других землянок.

Зачистка шла полным ходом.

Оглушенный Исрапил понял, что пришло его время. Выскочив наружу, он бросился к зарослям акации, поливая наугад из автомата пространство перед собой. Пули перебивали тонкие ветки, вздыбливали кору на стволах… Одна из пуль ударила Шумахера в левое плечо и прошла навылет. Он вскрикнул, но автомат не бросил.

– Аллах акбар!! – кричал Исрапил, огромными прыжками надвигаясь на раненого.

– Тах-та-дах! – дернулся автомат в руке Шумахера, но пули прошли мимо: попасть, стреляя одной рукой – трудно, особенно, если у тебя прострелено плечо… Аслан поспешил на помощь: вскинул автомат и нажал на спуск…

– Щелк! – бессильно щелкнул ударник. Патронник был пуст.

Исрапил прицелился. «Все!» – успел подумать Шумахер, увидев в нескольких метрах перед собой прищуренные, красные от недосыпания и ярости глаза борющегося за жизнь «волка», звериный оскал крепких зубов, густую щетину…

– Пах! – раздался сзади глухой выстрел подствольника.

Сильный удар опрокинул Исрапила на спину, в груди вспыхнула огромная рана, откуда потоком хлынула кровь.

Шумахер обернулся… Аслан сидел на колене, зажав приклад подмышкой и держась за рукоятку подствольника.

– Это «ВОГ»[36], – пояснил он то, что и так было ясно. – На боевой взвод не успел встать. Не трогай его – в любой момент может взорваться…

– Спасибо, брат! – сказал Шумахер.

– Ладно, пока ребята живых проверяют, давай я тебя перевяжу. Уходить пора!

* * *

Следственно-оперативная группа на место разгромленного лагеря прибыла к обеду. Восемнадцать трупов лежали в разных позах на пятачке земли, размером с футбольное поле. Высокий следователь в сером гражданском костюме под черным плащом и усатый капитан в милицейской форме медленно обходили место происшествия, стараясь не наступить на какой-нибудь взрывоопасный предмет, или оторванную часть тела. Из осыпавшихся землянок торчали бревна и валил густой дым.

– А этого, похоже, за молитвой смерть застала, – сказал капитан, глядя на лежавший рядом с куском брезента труп Сурхо.

– Да, похоже, дали окончить молитву, – ответил следователь. – Может потому и умер без мучений, что молился. Могли перерезать горло от уха до уха…

– Думаешь, здесь мусульмане поработали?

– Не знаю. Только вооружены они были до зубов. Не меньше четырех пулеметов – я по местам россыпей гильз насчитал, и четыре отстрелянных «Шмеля» валяются… Многие ваххабиты, наверное, даже из землянок выскочить не успели, нам их еще откапывать придется.

– Чего их откапывать? – поморщился капитан. – Подорваться запросто можно. Пусть родственники и откапывают.

– Нельзя так. Да и оружие там может быть. Потом по нам же стрелять из него будут.

– Пусть омоновцы откапывают. Вон их сколько. И саперы есть, и миноискатели.

Действительно, несколько саперов обшаривали поисковыми рамками разгромленные землянки. Полтора десятка омоновцев, глядя себе под ноги, бродили по поляне.