«Сандал» пахнет порохом

Вскипятив при помощи газовых баллончиков воду, боевики Абу Усмана сделали «суп» из шоколадных батончиков «Сникерс»: три батончика на литр кипятка – получается очень калорийная густая масса, напоминающая кисель с орехами. Наскоро пообедав и отдохнув, отряд двинулся дальше. Амир, как всегда, шел в голове колонны, Муртаз – сзади, а Альви возглавил боевой разведдозор из четырех моджахедов, который двигался впереди колонны, чтобы не нарваться на засаду. Разделив дозор на две пары, Альви отправил первую по тропе, а сам с Тойсумом по прозвищу «Акула», шел метрах в двадцати сзади и чуть правее.

Лес то густел, то редел. Впереди идущая пара монотонно маячила между деревьями. Одинаковые деревья, почти одинаковая одежда, оружие, обветренные бородатые лица, жухлая листва под ногами… Еще не прошли и километра от места привала, а Альви начал чувствовать усталость. Висящий на груди автомат, казалось, заметно потяжелел и давил ремнем на шею. Восемь самодельных гранат «хаттабок»[43] на поясе – по четыре с каждой стороны – смотрелись круто, но облегчению ходьбы тоже не способствовали. Хорошо, что рюкзаки дозорных несут другие…

– Бах! Тра-та-та-та-тах! Бах! – в один миг звуки взрывов и стрельбы разорвали горную тишину.

Альви упал на землю и вжался всем телом в мягкие листья, пытаясь понять, что происходит. В голове все перемешалось. Бой начался сзади, хотя пули свистели и справа, и слева, и спереди…

«Засада! – включился, наконец, мозг. – Пропустили дозор и ударили по основной группе…»

Он перевернулся на спину и посмотрел назад, в сторону основных сил. Под кинжальным огнем моджахеды разбегались в стороны, пытаясь прятаться за деревьями и отстреливаясь во все стороны. Но пули невидимых стрелков разили их со всех сторон. Худой Зайнди, видимо пытаясь понять, откуда стреляют, поднялся во весь рост и тут же упал, схватившись за окровавленную голову. Пулеметчик Хасан, встав на колено, беспрерывно стрелял с рук из своего «ПК» куда-то влево, прямо поверх голов лежавших рядом.

– Гу-гух! – подброшенный взрывом Хасан выронил пулемет, подлетел на полметра вверх и упал на землю, неестественно изогнув шею.

Амира видно не было. В двух метрах слева лежал Акула и смотрел на него. Повернулся на бок, посмотрел вперед… Передовую пару не видно. Живы ли?

– Вперед! – крикнул помощник амира.

Вскочив, он бросился вперед, рывком пробежал несколько метров, упал и откатился – все как учили.

«Бьют по основной группе, на нас не обращают внимания, – понял Альви. – Нужно отрываться».

Он снова вскочил…

– Фьють, фьють! – просвистели совсем рядом пули.

– Ааа! – вскрикнул сзади Акула. Но оборачиваться у Альви времени не было. Метрах в пятнадцати перед собой он увидел за стволом дерева бойца в камуфляже, короткими очередями стреляющего в их сторону. Продолжая бежать, Альви вскинул автомат и нажал на спусковой крючок…

– Тра-та-та-та-та-та-тах!

Несколько пуль вздыбили светло-серую кору толстого бука, оголив под ней красную как кровь древесину, но одна все же попала автоматчику в голову. Подбежав, Альви присел рядом с трупом. Это был молодой чеченец. Пуля угодила ему в правый глаз, щека и лоб залиты кровью, но Альви узнал его. Это был боец из отряда Сайди! Они охраняли своих амиров во время недавней шуры в Аржи-Чу – рассказывали анекдоты, смеялись, угощали друг друга сигаретами… Почему же они напали на своих?! Или это ошибка?! Конечно, ошибка!

– Стойте, стойте, мы свои! – заорал Альви во все горло и вскочил. Но больше крикнуть ничего не успел: напарник убитого выпустил из-за соседнего куста полмагазина ему в голову.

Люди Абу Усмана оправились от неожиданности и, хотя понесли большие потери, все же заняли оборону. В нападающих полетели гранаты, заухали гранатометы, точнее стали пулеметные и автоматные очереди. Моджахеды амира Сайди тоже начали нести потери. Но изменить было уже ничего нельзя. Бой разгорался, и остановить его было невозможно…

Чечня, Ортсхой-Юрт, декабрь 2004 г

Зимой темнеет рано. Еще полчаса, и на автозаправочной станции включат освещение, а Алихан перекроет вентили воды и газа, закроет изнутри главную дверь, выключит свет, замкнет снаружи «черный» выход во двор, и до утра хозяйничать здесь останутся лишь мыши, сбегающиеся в тепло из окрестных полей. Вечерами здесь никто в кафе не ходит: мирные люди дома сидят, а немирные по своим волчьим делам рыскают… Он уже и Амину отпустил – ни к чему девушке дотемна задерживаться. Но посетители «У Алихана» пока еще есть. Правда, это клиенты особые…

За столом у окна Алха, Монтана, Магомед и Провайдер с аппетитом уплетают ароматный жижиган-чорпа – суп из мякоти баранины с помидорами, похожий на рагу, политое чесночным соусом. Чеченцы в камуфляжной форме и с оружием, на гражданских машинах, для Чечни не в диковинку: служащие местной милиции, «лесные», милиционеры «нефтяного полка» и военнослужащие комендатур… Много таких. Очень много.