Сандаловое дерево

Собравшись с духом, пересмотрела вещи Фелисити и кое-что из ее одежды передала миссии. Я сохраню камею из слоновой кости с черным янтарем — на память о ней. Иногда Фелисити носила эту брошь, закалывая складки сари, и мы весело смеялись над таким несоответствием. Я поддразнивала ее, называя индусской мемсаиб, и до сих пор вижу сияющее весельем лицо, когда она пристегивала брошь.

В ее альмире я нашла поэтические послания Джонатана — разрозненные, на первой попавшейся под руку бумаге. Попадались и письма, написанные на дорогой тисненой бумаге, и ранние наброски, которые Фелисити записывала для него на страницах, вырванных из блокнота для эскизов.

Все они были бережно сложены и хранились в ее белье.

Сентябрь 1857

Джонатан прислал деньги, достаточно щедрую сумму, и, хотя я нахожу не совсем удобным для себя принимать их, мое положение очень незавидно, поскольку деньги Фелисити перестанут поступать в любой момент. Я вынуждена принять от него подаяние, но что-то внутри сопротивляется этому.

Он снова просит позволения посмотреть на ребенка, и хотя я пытаюсь сопротивляться, но тихий голос Фелисити мягко укоряет из могилы: не суди.

Теперь Чарли уже умеет удерживать внимание на бархатцах и хватается за них цепкими пальчиками. Меня умиляют его красиво очерченные ноготки, тонкие завитки волос и нежные раковинки ушек.

Сегодня мне показалось, что он улыбнулся мне.

Октябрь 1857

Я крестила его под именем Чарлз Уильям. Завернув ребенка в мягкую кашемировую шаль, я повезла его в христианскую церковь на тонге. Уведомление было выслано ранее, и священник уже ждал меня перед входом. Церемония прошла быстро и просто, присутствовали только мы с Лалитой; брызги святой воды, несколько монотонно произнесенных слов и имя, внесенное в церковные записи.

Я не могла принять решения, какую фамилию ему дать. Чэдуик — подразумевало бы, что его отец неизвестен, но и на индийской фамилии я остановиться не могла. Чувствую, он принадлежит Фелисити и мне. Возможно, я поступила неправильно, но он записан просто как Чарлз Уильям. А для меня он просто Чарли.

Деньги продолжают поступать регулярно вместе с постоянным повторением просьбы увидеть Чарли. Чувствую, что смягчаюсь. В самом деле, это будет большое облегчение. Мне бы так хотелось похвалиться своим Чарли, его сверкающими глазками и шаловливой улыбкой. Лалита носит его по комнате, тихонечко напевая, а Хаким варит для него сладкую рисовую кашку и очень волнуется, как бы не опали пухлые щечки.