Сандра. Путь мага. Книга третья

– Ты видел Эрика? – спросил он, игнорируя мой последний саркастический вопрос.

Вдруг дверь отворилась, и в кабинет вошел ранее упомянутый Эрик. Ну надо же, он был трезв и даже побрит, и выглядел вроде бы достаточно бодро.

– Обо мне вспоминали? – раздался веселый тон оборотня.

Он внимательно разглядывал сначала Эдриана, затем меня.

– Выглядите хреново парни, – наконец подытожил он, – Хотя и мой вид не лучше.

Я на его слова лишь чуть улыбнулся. Я искренне был рад, что мы все трое потихоньку начали общаться вновь.

Эрик бесцеремонно прошелся по кабинету и плюхнулся в мягкое кресло, нагло закинув ноги на подлокотник.

– Ну, что нового? – беззаботно и весело спросил он, а у самого глаза были как у больной побитой собаки.

Я знал, что это его такая защитная реакция на боль. Он усиленно маскировал свои истинные чувства за своим сарказмом и ядовитой иронией. Что ж, каждый из нас страдал так, как он это умел.

– О боги! Какие у вас траурные лица, – попытался пошутить он, но его шутка явно не удалась.

– Ладно, парни, ладно, – поднял он руки в примирительном жесте, – Не надо на меня так смотреть, я и так все без вас знаю и понимаю.

Он взял со стола у Эдриана перо и начал его нервно вертеть в руке.

– А знаете, я ведь попрощаться пришел, – проговорил он уже совсем серьезно, – Уезжаю. А точнее, вступаю в ряды карательного отряда.

– На хрена? – вырвалось у меня, – Смерти ищешь?

Эдриан шокировано уставился на оборотня, а затем с бешенством ударил по своему столу:

– Из ума выжил? А как же академия, как же твоя карьера? Все демону под хвост?

Эмоциональная речь дроу не произвела на оборотня ровным счетом никакого эффекта. Он демонстративно спокойно начал рассматривать свои ногти и полировать их о ткань своих брюк.

От этого Эдриан взбесился еще сильнее:

– Долбанный ты барс, Эрик! Думаешь, ты нас обманываешь? Ты себя обманываешь, актер хренов. Чувство вины совсем лишило тебя рассудка, раз ты таким образом решил себя наказать, и возможно покончить с этой жизнью.

Эрик же просто безразлично пожал плечами:

– А плевать на все. Не могу больше… И здесь тоже оставаться не могу, – он тяжко выдохнул, – Все напоминает о ней.

Я понимал, о чем он говорит. Я чувствовал все тоже самое. Здесь действительно все напоминало о ней.

– Раз уж мы заговорили о…, – Эрик осёкся и поморщился как от боли, – У вас есть новости?

Эдриан недоуменно уставился на оборотня. А тот на это лишь хмыкнул.

– Да ладно тебе, Эдриан, я знаю, что ты ищешь её, – сказал с грустной ухмылкой Рафаэль, – А ты, Себастьян, что скажешь нам? Ты был у Сэма?

Я виновато скривился. Не всегда приятно знать, что твои друзья могут читать тебя как открытую книгу, как бы я не старался прятать свои эмоции за маской холодности и надменности.

– Да, я был у него, – признался я.

– И? – нервно подтолкнул меня дальше дроу.

– Что, и? – огрызнулся я на него, – Не было её у него, не появлялась она там. Он ничего не знает. Но после моего прихода, парень очень волнуется.

Эдриан устало потёр ладонями свое лицо.

– Я знал, – проговорил он тихо, – Знал, что она не появится там, это было очевидно. Теперь, он будет изводиться от беспокойства за неё. Не надо было туда идти, Себастьян.

В словах друга чувствовался упрек. Да я и сам уже понял, что зря это сделал. Но не мог иначе, я хватался за любую возможность, как утопающий за соломинку. Надежда её найти не покидала меня.

Я внимательно посмотрел на Эрика и сказал:

– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. И знаю, что во всем винишь именно себя. Но ты не прав, мы все в равной степени виноваты. Все! – последнее слово я особо выделил.

Я долго собирался с мыслями и наконец озвучил то, что крутилось в голове у каждого из нас:

– И сбежала она не от твоих обидных слов, а от того, что каждый из нас согласился с ними своим молчанием и тихим уходом. Нельзя было так поступать, этого простить нельзя. Я сам себя не могу простить за то, что в тот момент не подошел и не утешил, не опроверг.

Я еще немного помолчал, стараясь справиться с нарастающей внутри яростью:

– Поэтому не стоит строить из себя самоотверженного мученика, Эрик, и винить только себя во всех смертных грехах. Мы все виноваты.

Эдриан от моих слов весь напрягся и побледнел, а у Эрика нервно дернулась щека. Я снова вскрыл эту чертову рану, оголил нервы, озвучив то, что думал и чувствовал каждый из нас.

И сейчас я решил пойти до конца и договорить то, что засело в моей голове уже довольно давно, и то, в чем я раньше никогда бы не признался.

– А сейчас, скажите мне, друзья мои, но только честно, – посмотрел я внимательно на каждого из них, – Смогли бы вы теперь принять её такой, какая она есть? Принять её выбор, выбор нас троих?

Я видел, как мои слова и вопросы вводили моих друзей в глубокий ступор. Лица их бледнели и каменели. Я же только горько усмехнулся на их реакцию.

– А чего вы тогда хотите от неё? Вы, значит, её усиленно ищите, чтобы снова поставить перед выбором?

Я прошелся по кабинету и уселся на краешек стола Эдриана, сложив руки на груди в раздражительном жесте.

– Вот, предположим, – начал я хмуро, – Мы снова её найдем, и что дальше?