Я снова покраснела. Надо уже заставить себя выйти к ним, пока этот несносный оборотень не успел посвятить своих друзей в подробности этого купания.
Я вошла в кухню. И снова воцарилось молчание.
– Эм… Доброе утро, – смущенно произнесла я, стараясь не смотреть на Эрика.
– Доброе утро, сахарочек, – он весело подмигнул мне и придвинул чашку дымящегося чая, – Чашечку горячего чая?
– Да, спасибо, – пролепетала я, стыдливо пряча свои глаза.
Этот небольшой диалог про чай был понятен только нам двоим, отчего эта чашка чая стала казаться мне каким-то секретным интимным действом.
Я уткнулась в сою чашку, не зная, как себя с ними вести и о чем говорить. О вчерашнем говорить совершенно не хотелось. А ещё, наверное, надо обсудить, что мне делать дальше, я же не могу вечно сидеть в этом доме. И кстати где мы вообще? Они меня сюда притащили, наверное, они знали, что делать дальше.
Мне надо справиться со своими эмоциями и перестать смущаться и комплектовать в их присутствии. Да, они симпатичные и все такое, но… Но Леон тоже мне очень нравился, а вон оно как вышло. Так зачем засорять себе голову увлечениями, которые ни к чему не приведут?
Я с невозмутимым видом взяла кусочек хлеба, намазала его сливочным маслом и принялась есть, запивая все чаем. А что? Я голодная, надо позавтракать.
Мужчины последовали моему примеру, тоже принялись делать себе бутерброды. Я решила нарушить всеобщее молчание:
– Могу я задать вопрос, – спросила я, не отрывая взгляда от своего чая, – После вчерашнего ко мне еще остались вопросы?
Эдриан был сегодня без очков, он отставил в сторону свою чашку и грустно посмотрел на меня:
– Я… Мы… Нам очень жаль, что тебе пришлось перенести все это, Сандра.
Себастьян с такой силой сжал край столешницы, что он треснул.
Я старалась не смотреть на них и сохранять невозмутимое выражение лица.
– И что теперь? – спросила я их, – Что вы хотите от меня? И что это за место?
Эрик хотел уже что-то сказать, но Эдриан остановил его жестом. Как всегда дроу был внешне очень спокоен и серьезен:
– Сандра, обстоятельства теперь таковы, что тебе опасно появляться в людных местах. В империи объявлен всеобщий розыск и крупное вознаграждение за тебя. Герцог рвет и мечет, а агенты императора обыскивают всю империю. Ведь ты же в курсе этого?
Я кивнула, а он продолжил:
– В союзном государстве Тром, ты тоже теперь не можешь появиться, все произошедшее в Лиене не пройдет бесследно. Наемники будут разыскивать тебя, и возможно также объявят награду за тебя.
Я снова кивнула, соглашаясь с его словами.
– Родных совсем никого не осталось? – спросил мягко Нортон.
– Нет, наверное. Мне так кажется. Никого не могу вспомнить, – сказала я задумчиво, – Да и если бы они были, то я все равно не смогу рассчитывать на их помощь, не подставляя их под удар. Герцог слишком влиятелен и пойдет на все, как мне кажется.
Себастьян хмуро согласился:
– Да, это так, – он сдвинул брови и продолжил рассуждать, – В ханство ехать тебе опасно, это даже не рассматривается. Про государство орков Кром я вообще молчу. Остается все-таки княжество Леклер. Ты родом от туда, поэтому можно попросить защиты у князя.
Тут в разговор вмешался Эрик:
– Нет, княжество тоже не вариант. Князь не станет портить отношения с императором, которые и так очень сложные последнее время. И если выяснится, кого он взял под защиту, то может сам выдать Алесандру, дабы упрочить отношения с империей.
– Да, Эрик прав, Алесандра, – снова вклинился в разговор Эдриан, – В княжестве также не стоит искать убежище. Это первое место, куда кинутся тебя искать большинство агентов герцога.
– Может к эльфам податься? – произнесла я скептически.
Эдриан поморщился от моих слов. По выражению его лица, я поняла, что это тоже не вариант.
Эрик грустно хмыкнул:
– Проблема вся в том, сахарочек, что ты девушка. И не просто девушка, а еще такой необычный маг, со своеобразными смешанными способностями. И куда бы ты не отправилась, везде найдутся желающие тебя или подчинить для своего пользования, или подчинить а затем продать в магическое рабство в чужое пользование. Оба варианта будут не в твоих интересах. Да еще если учесть, что тебе всего восемнадцать, и до второго взросления еще целых три года.
– Мне девятнадцать, – сказала я растерянно, сама себе удивляясь, что забыла про свой день рождения.
– Что? – переспросил Эрик.
– Мне вчера исполнилось девятнадцать лет, – сказала глядя на них потерянными глазами, – Надо же, я совсем забыла о своем дне рождении.
Я честно не знала точную дату дня рождения Алесандры Алисье, я только знала, что ей восемнадцать лет. Но свой собственный день рождения осенью, 3 октября, я помнила всегда. Так пусть он и останется моим днем рождения и в этой жизни.
– О, сахарочек, поздравляю! – улыбнулся Эрик своей обезоруживающей улыбкой.
– Сандра, твой день рождения был вчера? – грустно спросил Себастьян.
– Ох, мы даже не отметили, – с сожалением сказал Эрик, а потом встрепенулся, – Надо это исправить!
Мужчины как-то странно переглянулись, а я не стала на этом акцентировать свое внимание. Мне хотелось вернуться к волнующему меня вопросу.