— Остынь, Белецкий, — немного струхнув, дала заднюю бывшая. — Ни в какую сваху я не играю. Хотя, откровенно говоря, твоя нынешняя, прости господи, жена не вызывает у меня восторга. Слишком уж… покорная, слишком влюблённая, этакая восторженная дурочка… Она тебе тапочки в зубах не приносит, нет, когда ты домой возвращаешься?..
— Не. Трогай. Галю, — внятно повторил он. — Не смей, — и в раздражении отбросил телефон на соседнее сиденье.
Внезапно на пешеходный переход, будто материализовавшись из воздуха, выскочила какая-то шальная бабка. Белецкий едва успел притормозить и выругался сквозь зубы. Так и до аварии недалеко… Вообще-то, он уже несколько лет предпочитал пользоваться услугами личного водителя: можно было не напрягаться, а раслабиться в дороге, даже поспать или, наоборот, сосредоточиться, повторить текст роли… Ну, или хотя бы просто спокойно поговорить по телефону, не отвлекаясь и не рискуя схлопотать штраф, а то и задавить какую-нибудь бойкую старушку. Но сейчас его водитель был в отпуске, так что приходилось рулить самому.
Перепуганная бабка резво засеменила по "зебре", с опаской поглядывая в сторону машины и прижимая к груди свою сумку. Белецкий терпеливо ждал.
Он не мог чётко сформулировать, о чём сейчас думает, что чувствует. Он даже не пытался проанализировать итоги странной утренней встречи с Кетеван. На душе было как-то мутно, неспокойно… и снова это противное, тревожное, полузабытое ощущение тоски в сердце.
К счастью, он умел быстро переключаться, настраиваясь на работу. В театр вошёл уже совершенно другой человек — деловитый, собранный, энергичный.
Едва оказавшись в репетиционном зале, он сразу же почувствовал, что обстановка там накалена до предела. Казалось, ещё немного — и из ушей и ноздрей Антона повалит пар, как в мультиках.
— Саша!.. — капризно протянула партнёрша Белецкого по спектаклю, Настя Райская. — Ну хоть ты скажи ему, а?! Так же нельзя…
— Анастасия, звезда моя, — в привычно-ироничной манере поздоровался с ней он, — кто посмел тебя обидеть?
Настя надула пухлые губки, а Антон за её спиной выразительно закатил глаза и высунул язык, как удавленник, давая Белецкому понять, что его терпение на исходе.
Оказалось, случилось страшное: актриса взопрела во время примерки зимнего костюма.
— Ты понимаешь, это ведь мы ещё даже репетировать не начали! — торопливо принялась жаловаться она. — Я сегодня специально приехала пораньше, мы должны были примерить костюм и подогнать по фигуре, если понадобится. Так я ровно пять минут простояла в этой шубе — и уже чуть не рухнула! В помещении духота, так и сознание потерять недолго… А каково мне будет на сцене во время спектакля?! Во всём этом грёбаном зимнем обмундировании?! В зале ведь вообще практически нет вентиляции!
В чём-то, разумеется, она была права. Здание драмтеатра давно требовало если не реконструкции, то хотя бы серьёзного ремонта. Перед каждым окончанием сезона вся труппа задыхалась от жары. Да и зрителям было несладко во время представлений… Руководство обещало озаботиться этим вопросом вплотную с началом нового сезона и убеждало немного потерпеть. Как назло, май выдался жарким, и “терпеть” становилось всё труднее. А тут ещё и грядущая премьера, назначенная на первые числа июня!..
Настя Райская, в отличие от Белецкого, не служила в театре и не являлась членом труппы — она пришла сюда в качестве приглашённой “звезды” и должна была дебютировать на сцене в роли Карениной. Спектакль ставился специально под двух больших артистов с громкими именами — Райскую и Белецкого.
Опыта игры на сцене у Насти не было. Она получила известность и любовь публики благодаря кино и сериалам. У неё была огромная армия фанатов, в основном среди молодёжи — ведь она и сама была молода, красива, остра на язык и умело пользовалась этой популярностью, раскручивая свой инстаграм, в котором было уже более миллиона подписчиков. За Настей всегда тянулся шлейф скандалов. О ней постоянно кричали СМИ. Благодаря своей дерзости и прямоте актриса заслужила титул хамки среди коллег, с ней предпочитали не связываться — себе дороже.
Вот и сейчас, глядя в её хорошенькое личико с гневно раздувающимися ноздрями, Белецкий понял, что скандал почти неизбежен. Нужно было срочно утихомирить и нейтрализовать бунтарку…