Сандро, не плачь! (СИ)

— Потом ты пошёл в гору, стал сниматься всё чаще… Твои поклонницы дежурили под окнами и круглосуточно названивали по телефону, мне даже пришлось отключать его, чтобы звонки не потревожили Дашку… А я всё глубже и глубже увязала в болоте. В этой трясине! В довершение всего, ещё и дочь в тебе души не чаяла. Это стало просто насмешкой судьбы… Дашка любит тебя, всегда любила больше, чем меня, свою родную мать! Ты всегда был ей ближе и пользовался её безграничным доверием и обожанием… Даже когда она узнала правду о том, что ты её усыновил, и пережила первый шок, всё равно ты навсегда остался для неё на первом месте. Ты отнял у меня моего собственного ребёнка, слышишь, Белецкий?

— Ты сама её у себя отняла, — произнёс он почти с жалостью. — Вместо того, чтобы постараться хотя бы раз выслушать Дашку и понять, ты постоянно настраивала её против меня, обвиняя во всех смертных грехах…

— А потом, — перебила его Анжела, практически не слушая, что он говорит, — ты сосватал мне эту роль в российско-американском проекте…

— Да здесь-то что тебе не так?! — воскликнул он. — Наоборот, ты стала после выхода фильма вполне успешной и узнаваемой…

— И всё равно вчера в ресторане, когда ты соизволил явиться, — её губы искривились в злой презрительной усмешке, — всё внимание сразу переключилось на тебя… ты же у нас — главная звезда! — добавила она язвительно.

Его вдруг осенило.

— Эта статья от лица “бывшего однокурсника”, пожелавшего остаться неизвестным… тоже твоя работа?

Она с сожалением покачала головой.

— Нет… я понятия не имею, кто её автор. Им мог быть любой из нас. Но лично я согласна с каждым словом этой статьи.

Некоторое время Белецкий молча вглядывался в лицо бывшей супруги, словно в лицо незнакомки. Этот человек, оказывается, тайно ненавидел его столько лет подряд… и только встреча выпускников стала, наконец, последней каплей, которая переполнила чашу этого безумного, больного, жестокого саморазрушения.

— Что? — вызывающе спросила Анжела. — Не нравлюсь?

— Мне-то казалось, что это я идиот, — он покачал головой. — Растратил половину своей жизни впустую, прежде чем начал потихоньку забывать о несчастной любви. Ты же превзошла меня: полжизни упиваешься не любовью, а ненавистью…

— Вот только мораль мне не надо читать! — она вскинула подбородок.

— Я не читаю. Просто хочу предупредить… — и тут вдруг Анжела поняла, что недооценила противника. Ей казалось, что он вполне спокоен и контролирует себя… а сейчас он приблизил к ней лицо, и она со страхом осознала, что он разъярён до безумия. В его глазах полыхало такое пламя, что она всерьёз испугалась, что он может её убить.

— Не дай бог ты когда-нибудь ещё возникнешь в моей жизни, — шёпотом, чтобы не сорваться на крик, предостерегающе произнёс он и с силой, крепко сжал её плечо — так, что Анжела не могла ни дёрнуться, ни отшатнуться.

— Не дай бог затронешь Галю — хоть прямо, хоть косвенно. Я не стану повторять дважды. Малейшая осечка с твоей стороны и… я сделаю так, что тебя больше вообще никогда и никуда не будут приглашать сниматься. В момент скатишься на то же дно, где была. В то самое болото, которое тебя так пугает!

Он брезгливо оттолкнул её от себя, борясь с желанием вытереть руку. Анжелка, обессиленная и потрясённая, сползла по стеночке на пол. Её колотила крупная дрожь.

— Телефон я у тебя конфискую, — заявил он, опуская мобильник в карман джинсов. — Мне он сегодня ещё понадобится. Прощай, Анжела. Надеюсь никогда в жизни больше тебя не увидеть.

5 июня 2019 года, Ялта

В эту ночь Галинке удалось ненадолго заснуть. После бессонных суток, вымотавших ей всю душу, наполненных нечеловеческой болью и диким напряжением, после того, как был выплакан целый океан слёз и ей казалось, что она выжата досуха, как бельё в стиральной машине — она, наконец, обессиленно упала головой на подушку и уплыла в спасительный сон.

На удивление, ей снилось что-то лёгкое, радостное и беззаботное, и в первые неосознанные мгновения на границе между сном и пробуждением Галинка даже смутно улыбалась. Но едва её ресницы, задрожав, приоткрылись, она увидела перед собой в тусклой утренней дымке интерьер ялтинской спальни… и моментально всё вспомнила.

Её словно окатило ледяной водой. Галинка зажмурилась, пытаясь убежать от неумолимо накатывающей на неё волны острой, невыносимой боли и жалея о том, что проснулась. Как хорошо было бы вообще никогда не просыпаться…

Она потянулась за телефоном, чтобы взглянуть, который час. На экране высветился значок непрочитанного сообщения… Дрожащими пальцами Галинка открыла мессенджер, стыдясь признаться самой себе в том, что дико боится и в то же время ужасно ждёт весточки от одного-единственного человека в целом мире… А на всех остальных ей было просто плевать, кто бы ей там ни написал.

Однако адресат заставил Галинку сначала удивлённо округлить глаза, а затем невольно напрячься. Сообщение было от Анжелы Климовой, первой жены Белецкого.