Санек 3

Так уж получилось, что мы с Куртом в отражении первой волны не участвовали, нам как раз выпало стоять на дежурстве. Дело в том, что по разработанной во время обучения тактике наши возвращающиеся на аэродром самолеты обязательно должна встречать в небе дежурная пара и прикрывать во время посадки на случай появления охотников противника. Во время взлета или посадки самолеты уязвимы, вот мы и старались нивелировать риск возможного нападения. Да, это моя инициатива, и на этом я прям настаивал, ведь в прошлом мире начитался мемуаров наших пилотов о том, как действовали немцев во время войны. Любили они подобраться на небольших высотах и атаковать идущие на посадку самолеты. Вот мы сейчас и взлетели, чтобы прикрыть возвращающихся после боя ребят. Не успели мы набрать нужную высоту, как пришло оповещение о приближающейся к городу очередной волне самолётов противника. Мы с Куртом ещё в первый день договорились ежедневно меняться местами во время боевой работы. Другими словами, мы по очереди были ведущим и ведомым. Сегодня была как раз моя очередь лететь ведущим, так что и решение, что делать в сложившейся ситуации, тоже предстояло принимать мне. Понятно, что командир у нас Курт, но не в этом случае, когда он, по сути, прикрывает мне спину.

Я не зря сказал, что немцы поймали нас со спущенными штанами. Дело в том, что первую волну отражали практически все самолеты — не только наши, но и те, что были у Красной армии, — так что новую волну встречать было некому, кроме нас с Куртом и дежурной пары, прикрывающей наш штурмовой полк. Нет, второй наш истребительный полк, который довольно давно вернулся на свой аэродром после сопровождения штурмовиков, теоретически уже мог подняться в небо. Но для этого ему нужно время, которое мы с Куртом и вторая дежурная пара должны им обеспечить, встретив налёт противника самостоятельно. Честно сказать, ломиться на летящую к городу армаду вчетвером, это все равно что в разоренный улей лезть без защиты. Заклюют толпой, и никакое мастерство тут не поможет. Но и не лететь тоже нельзя, ведь эти сволочи могут кучу бед натворить, если позволить им действовать безнаказанно.

Похоже, в первой волне, налетевшей на город, были в основном истребительные части немцев, потому что сейчас навстречу нам летели по большей части клинья бомбардировщиков. Нет, конечно, у них было прикрытие, но бомбардировщиков было больше сотни, так что пара десятков мессеров как-то терялась на фоне армады, казалось бы, неторопливо плывущих машин. Первыми до них добрались мы с Куртом, потому что были в воздухе еще до оповещения. Второй дежурной паре понадобилось немного времени, чтобы взлететь, поэтому между нами образовался небольшой разрыв. На подлете я сказал Курту, чтобы он занялся бомбардировщиками, а сам, стараясь ни о чем не думать, свалился в сторону истребителей, благо высоту мы успели набрать приличную, из-за чего я атаковал немцев сверху со стороны солнца.

Это была эпичная драка. Непонятно почему, наверное, из-за осознания, что я лечу навстречу смерти, я поймал состояние, похожее на транс, в котором я шерстил свою память, и благодаря этому видел вообще все и успевал реагировать на любые действия противника. Во время первой атаки, свалившись буквально сверху, я снёс с неба один из мессеров, всадив в него очередь из всех стволов сразу. Второй такой же мессер угробил Курт, который вместо того, чтобы сразу лететь к бомбардировщикам, последовал за мной. Правильно, надо сказать, он поступил. Уже на выходе из этого своеобразного пике мы вдвоём с нижней полусферы атаковали строй бомбардировщиков. Всё-таки запредельная по нынешним временам огневая мощь наших истребителей решает. Шутка ли, когда практически в упор бьют двумя двадцатимиллиметровыми пушками и сразу четырьмя крупнокалиберными пулеметами. Ничего удивительного, что мы легко сбили сразу два лаптежника.

О продолжении боя рассказывать сложно. Курт остался возле бомбардировщиков, а я закрутил карусель с вражескими истребителями, стараясь захватить всех сразу. Все это противостояние для меня разбилось на отдельные запомнившиеся фрагменты, что было похоже какие-то стоп-кадры из фильма о войне. Карусель безумия, по-другому и не скажешь. Благодаря состоянию, в которое мне удалось погрузиться в самом начале боя, я каким-то немыслимым образом крутился в гуще самолётов противника, успевая стрелять и уклоняться от ответного огня вражеский истребителей, при этом чудом не теряя сознания от нагрузки при исполнении некоторых хитрых фигур пилотажа. Я затрудняюсь сказать, сколько продолжалось это безумие, но закончилось оно резко и не самым благоприятным для меня образом.