Санек (СИ)

Повезло, что парни были расслаблены и не ожидали нападения. В первого бандита я всадил две пули, страхуясь. Он был, пусть и незначительно, но дальше остальных, поэтому я и стрелял двойкой. Второму, сидевшему боком, хватило одного выстрела. Я очень удачно попал прямо в голову. Собственно, я туда и целился, хотя это очень непрофессионально, ведь голова — маленькая цель для короткоствола, даже с такого незначительного расстояния. Но я сознательно решил рискнуть, чтобы сэкономить патроны, и не прогадал. В еще двух бандитов, которые так и не успели понять, что их убивают, я стрелял практически в упор, и им хватило по одной пуле.

Конечно, по-хорошему надо было бы сделать контрольные выстрелы, но мне сейчас было не до этого. Даже если кого-то из них я не добил, что вряд ли, тратить на них патроны я и не подумал, и так все слишком тонко с этим делом. Можно сказать, в притирку.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я перезаряжался, добивая барабан револьвера до полного. На втором этаже я оказался в обширном холле, который как бы пересекал коридор, располагаясь перпендикулярно лестнице. Вдоль стен этого коридора стояли несколько статуй, которые меня изрядно напугали. Только чудом не начал по ним стрелять. Так вышло из-за того, что в коридоре почему-то горела только одна лампочка, да и то в противоположной от статуй стороне. Сдержался и пошел в сторону, откуда доносился довольно громкий женский плач, звонкие хлопки пощечин и глухой мужской голос, который что-то неразборчиво бормотал, с даже отсюда заметной ненавистью.

Это все так хорошо было слышно из-за слегка приоткрытой двери в спальню, заглянув в которую сквозь эту щель, я увидел нелицеприятную картину. Стоящий ко мне спиной или даже чуть полубоком здоровенный амбал держал за волосы плачущую девчонку, запрокинувшую голову, и отвешивал ей хлесткие пощечины, приговаривая, что он ее научит правильно доставлять удовольствие мужчине.

По-хорошему, мне надо было бы пристрелить этого урода, успокоить девчонку, велеть сидеть здесь тихо и идти искать последнего оставшегося в живых бандита. Но очень уж хотелось взять главаря живым и немного порасспрашивать его, ведь информация — это тоже деньги, и немалые. Не зная, как этот самый главарь выглядит, решил рискнуть и вырубить этого любителя избивать женщин, не прибегая к стрельбе.

Дверь открылась без скрипа, и, скользнув внутрь, я сделал два стремительных шага к своей цели не особо таясь. Смысла в этом не было, потому что, скорее всего, из-за усилившегося сквозняка, амбал начал поворачивать голову в мою сторону. Он оказался действительно неплохо подготовленным бойцом и почти успел уклониться от моего удара рукоятью револьвера в голову, но только почти. Пусть и вскользь, но я попал и тем самым ввел его в состояние грогги. Другими словами, он поплыл, и я поспешил этим воспользоваться — сначала зарядил левый боковой в подбородок, что усугубило его состояние, а потом добавил второй раз рукоятью револьвера по макушке. Этого ему хватило за глаза, и он кулем свалился на пол, но без грохота, потому что я успел его придержать. Девчонка, ставшая свидетелем этой короткой схватки, уже открыла рот, чтобы завизжать, но я не позволил. Нет, я не закрыл ей рот и бить не стал, просто негромко произнес:

— Закричишь, сразу умрешь.

Она явно меня услышала, потому что захлопнула ротик и, сжавшись, как мышь перед котом, застыла. Я понял, что она в состоянии воспринимать информацию, и добавил:

— Сейчася я свяжу вас с бандитом и оставлю здесь ненадолго. Будешь вести себя хорошо, останешься в живых, и твои мучения не затянутся. Попытаешься сопротивляться — умрешь.

С нее и начал. Разорвал на полосы простыню, предварительно надрезав ножом, и так шустро, как это вообще возможно, спеленал сначала ее, не забыв соорудить и вставить ей в рот кляп, а потом и отключившегося бандита.

Последнего клиента пришлось поискать. Три комнаты проверил, прежде чем его нашел. Здесь мне откровенно повезло. Довольно упитанный тучный мужик с лысой как коленка головой, мирно спал в обнимку с молоденький девчонкой. Не задумываясь ни на мгновение, долбанул его рукояткой револьвера по лбу, тут же прикрыл своей ладонью рот проснувшейся девчонке, велел ей молчать, и сделал все то же самое, что и в прошлой комнате: связал сначала обнаженную нимфу, а потом лысого мужика.