Санитар

Девушка вновь почувствовала, как пальцы в перчатках сжимают её груди, пощипывают соски. Если бы Настя не была привязана кожаными ремнями к столу, на котором недавно проводили вскрытие, подобные манипуляции с грудью сошли бы за неумелые ласки. От напряжения она не ощущала ничего, кроме омерзительных прикосновений, заставлявших узницу вжиматься в железное покрытие и дрожать.

Сняв джинсы и обувь, парень влез на стол. Из одежды на нем остался только халат, застегнутый на верхние пуговицы, и перчатки. Санитар перекинул ногу через девушку. Кожа Насти впитала тепло обнаженных мужских ягодиц, коснувшихся внешней стороны бедер. Дрожь резко усилилась.

– Я просто займусь с тобой сексом, а потом отпущу тебя, – взяв за подбородок девушку, чтобы их глаза встретились, сказал Влад.

Ни о каком возбуждении со стороны девушки не могло быть и речи. Приподнявшись над жертвой, санитар достал из кармана тюбик какой-то мази и, отвернув крышечку, густо обмазал пальцы левой руки. Убрав тюбик, Влад облокотился на свободную руку и опустил смазанные пальцы на промежность девушки. Убедившись, что мази достаточно, остатки он растер по своим гениталиям.

– Чуть не забыл, – сказал Влад, взяв с этажерки моток широкой изоленты, – обычно, она мне не нужна, но живые могут кричать и кусаться.

Несмотря на сопротивление, санитар в несколько слоев заклеил девушке пухлые губы, и, убедившись, что все идет по плану, подмигнул.

Начало было вполне тривиальным. Женщина на спине, мужчина сверху, больничные декорации. Врач и пациентка. Ролевые игры чистой воды, но Насте было чего бояться. Тело девушки сотрясалось от ритмичных толчков. Не имея возможности хоть как-то отстраниться и абстрагироваться от происходящего кошмара, она отвернулась в сторону, уставившись в голубой кафель. Изолента, закрывавшая рот, не позволяла не только кричать или кусаться, даже дышать с заклеенными губами было сложно, и когда цепкие пальцы схватили за шею и стали душить, Настя вновь потеряла сознание.

Девушка открыла глаза и задергалась, отдавая последние силы, чтобы выбраться из кожаных пут. Настя извивалась, словно с холодного стола в морге, её переложили на раскаленный адский противень. В нос ударил отвратительный запах из маленького пузырька. Настя внезапно поняла, что лучше бы не приходила в сознание.

– О чем ты думаешь? – поймав перепуганный взгляд пленницы, спросил санитар. Покачав головой, он похлопал девушку по щеке, – хотя, ты еще слишком много думаешь.

Врач отошел к стене, где в тени стоял шкаф со стеклянными дверями и полками. Взяв очередной пузырек, санитар закрыл дверь, вернувшуюся на место с легким дребезжанием.

– Надеюсь, у тебя нет аллергии, – с ухмылкой заметил Влад, выдавливая на ладонь новую порцию мази.

Уместно ли называть происходящее анатомическим театром, если главная героиня еще не вскрыта и, более того, жива? Скорее всего – нет, но действие второго акта не заставило себя ждать. Взяв за горло трепещущую жертву, насильник продолжил с того момента, где девушка потеряла сознание. Движения санитара были грубыми и причиняли перепуганной девушке резкую боль, но как быстро забываешь о заусенце, прищемив палец, так и дискомфорт в промежности моментально забылся после первого удара по щеке. Девушка безрезультатно пыталась уклониться от пощечин, сыпавшихся одна за другой, но и это оказалось только начало. Не покидая тела своей жертвы, Влад остановился и вновь повернулся к этажерке. По раскрасневшимся щекам Насти ручьем лились слезы. В глазах застыло недоумение, мгновенно сменившееся смертельным ужасом. Влад вздрогнул. Испуг спровоцировал непроизвольное сокращение мышц влагалища.

– Да, – закрыв глаза, прошептал Влад, – Да, – повторил с полуулыбкой насильник. – Я ждал, когда ты так сделаешь, когда ты начнешь думать обо мне.

Настя не совсем поняла, что произошло, но думать было некогда. Предмет, а точнее предметы, породившие волну первобытного страха, были плотными перчатками. С внутренней стороны плотных кожаных аксессуаров поблескивали острия маленьких шурупов. Хенд мейд. От боли глаза Анастасии едва не выскочили из орбит, когда Влад со всего размаха схватил и сжал в ладонях ее щеки. Не отнимая рук, юноша потряс девушку за голову, словно приводя в чувство. Крик девушки получился настолько сильным, что хриплый отголосок прорвался сквозь кляп. В ответ на боль мышцы влагалища вновь сократились.

– Да! – сжав разодранное лицо жертвы, простонал молодой экзекутор.

Железные руки обрушились на грудь. Нежная розовая кожа с мелкими ореолами едва потемневших сосков превращалась в однородную кровавую экспрессию в стиле Джексона Поллока. Живот, шея, бедра – все, что попадалось под руку, «мастер» уродовал в единой стилистике. Все реже двигая бедрами, садист уверенно приближался к экстазу за счет рефлекторной помощи жерты. Анастасия ничего не могла поделать, молитвы закончились, и непроглядный туман, окутавший разум, когда она впервые очнулась на столе, казался сейчас легкой хмарью. Smoke on the water.