Санитары Лимба

– Собаки. Некогда объяснять. Давай быстрее! – говорил он быстро и отрывисто. Мне показалось, что крепыш боится. Странно. Я бы Диса пугливым не назвал. Или все дело в том, что он знает, чего нужно бояться, а я нет?

Одна из псин взвыла совсем недалеко, и Дис, коротко приказав следовать за ним, сорвался на бег. Меня дважды просить не пришлось. Было в этом вое что-то непривычное, не земное, чужое…

Впереди показалось недостроенное сооружение из синтбетона. Одноэтажная коробка пять на десять метров поднималась из не зарытого еще котлована, у нее не хватало одной стены и внутренних перегородок. К моему удивлению, Дис направился именно туда. Мне не оставалось ничего, кроме как припустить следом, полностью положившись на знания товарища об этом месте и его опасностях, хотя самому мне такой выбор убежища казался странным. В небольшой коробке путей к отступлению не будет, с пространством для маневра тоже напряженка. Впрочем…

Я представил себе схватку с одичавшими собаками посреди пустыря, и меня, несмотря на промозглый ветер, бросило в жар. Ну, да. Все же там, где можно прижаться к стене, принять бой с таким противником будет безопаснее. Но, может, отстанут псины? Не нападут?

Хорошенько оттолкнувшись от края, я, вслед за Дисом, перемахнул через котлован, и едва не кувыркнулся, споткнувшись о неровность в синтбетоне. Выругавшись я отпрыгнул в сторону.

Дис припал на колено, сжимая гарпунное ружье и целясь в темноту.

– Нужно постараться удержать их на расстоянии, – бросил Дис. – Инстинкт самосохранения у них отсутствует напрочь, так что просто спугнуть не получится. Целься лучше, бей наверняка, и ни в коем случае не давай им тебя кусать!

Я лишь кивнул, и перехватил свой гарпун, реквизированный на время вылазки у Фрая, в положение для стрельбы.

Ружья для всей честной компании Фрай изготовил сам, из обрезков металлопластиковых трубок и мощных пружин. Рукоять и приклад были выточены из дерева, в качестве гарпунов служили стержни из нержавейки с заостренными наконечниками. Дотошный технарь даже спусковые механизмы сделал. Эффективная дальность стрельбы у такого оружия была не очень высокой – шагов пятнадцать-двадцать, а на перезарядку ружья уходили две-три секунды, но все равно это было лучше, чем оружие исключительно ближнего боя.

Как по заказу, тучи разошлись в стороны, и Ферра осветила пустырь своим тусклым светом. Света было недостаточно, чтобы сказать, что видно стало хорошо, но, для привыкших к темноте глаз и это было большим преимуществом. Напрягая зрение, я смог различить несколько крупных фигур, несущихся по пустырю, и напоминающих собачьи весьма отдаленно. Фигуры мчали прямо на нас. Сомнений не осталось: собаки учуяли добычу, и схватки не избежать.

Последовав примеру Диса, я припал на колено, и навел гарпун на то место, где через несколько секунд должна была появиться первая псина. С прицельными приспособлениями у самодельных ружей все было очень плохо, наводиться приходилось на глаз, усердно читаю при этом молитвы всем известным и неизвестным богам, прямо или косвенно могущим повлиять на результативность выстрела. Думаю, на первом месте в этом пантеоне стояла вовсе не богиня охоты Артемида, а старушка Фортуна – потому что иначе, чем удачей, попадание из этой штуковины по быстро движущейся цели объяснить было нельзя.

И сегодня она была на нашей стороне.

Мы с Дисом выстрелили практически одновременно, и две крупные псины, бегущие первыми, кувыркнулись под ноги товаркам. Это подарило нам те самые пару секунд, за которые мы могли перезарядить оружие. Дис успел, я – почти. На этом благосклонность богини удачи закончилась.

На то, чтоб вскинуть ружье, времени не хватило. Крупная тварь взвилась в воздух и врезалась в меня могучей грудью, опрокидывая на спину. Я вскинул левую руку, и ухватил тварь за короткую, жесткую шерсть под челюстью. «Ни в коем случае не давай себя кусать» наказал Дис. Ну, да, можно подумать, я тут весь горю желанием быть искусанным. Или он имел в виду нечто другое?

Мощные лапы псины рванули куртку на груди, большие, тупые когти при этом доставили весьма неприятные ощущения. Что-то выкрикнув, я поднял ружье, упер его в челюсть собаке и вжал спуск, надеясь, что самодельное оружие не даст осечки.

Не дало. Заточенный прут пробил псине череп и застрял. С усилием отбросив обмякшее и потяжелевшее тело в сторону, я откатился и вскочил на ноги, отпрыгивая вглубь коробки.

Ко мне метнулась быстрая тень, и я наотмашь ударил разряженным ружьем. Собака рыкнула, и отскочила, а я отбросил бесполезное теперь оружие, и рванул с рюкзака мачете.

Присмотревшись, я понял, что это одна из двух собак, по которым мы с Дисом успели выстрелить – в груди у псины торчал гарпун, с него что-то капало. Видимо, один из нас попал не так удачно, как хотелось бы. Ладно, сейчас мы это исправим.