Санькя

Саша уселся в кресло губернатора, оно качалось и крутилось. Взял со стола дистанционку, включил телевизор. На экране замигало что-то, появились улыбающиеся женщины.

- Вы сумасшедшие! - выкрикнул Безлетов.

- Кто это, я так и не понял? - спросил Веня, выходя из комнатки с куском сыра и бутылкой коньяка.

Саша не ответил.

- Укрепляться будем как-то? - спросил у Олега.

- Не-а… - Олег отломил у Вени кусок сыра, взял коньяк и разглядывал бутылку. - От ментов мы и так отстреляемся… А если войска подгонят, тут нечего ловить.

Саша кивнул. Вспомнил что-то, встал, охлопывая себя по карманам.

- Потерял чего? - спросил Олег.

- А?… Да, гильзу.

"В кармане оставил, в куртке своей… Сейчас сгорела, наверное, уже…" - догадался Саша.

- Тебе гильза нужна? - спросил Олег и выстрелил в портрет президента. Попал в лоб.

- А то я все повод ищу всадить ему, - сказал он, подбирая гильзу и передавая Саше.

Безлетов все-таки решился войти, деревянным шагом приблизился к Саше, дернул его за рукав:

- Саша, кого ты сюда привел? Я требую: убирайся отсюда немедленно, вместе со своим отребьем…

Олег прихватил своими красными толстыми пальцами - белые и тонкие Безлетова, щелкнул кольцом наручников по его запястью, наручники вскрылись, махнув зазубренной дужкой, и сразу же захлопнулись на руке.

- Иди сюда, - рванув на себя, Олег легко довел Безлетова до стены между окнами и пристегнул второе кольцо к батарее. - Зол злодей… а я троих злей… Понял? - дыхнул в лицо Безлетову так, что тот отшатнулся рефлекторно.

- Саша, тебе не стыдно? - спросил Безлетов. - Может, вы меня еще расстреляете?

- Алексей Константинович, судя по вашему тону, вы нисколько не верите в такую возможность. Не надо ломаться тут…

- Ладно, вы общайтесь, я пойду посты посмотрю, - сказал, скорчив тоскливую гримасу, Олег. Веня, ухмыляясь, вышел за ним.

- Саша, послушай меня: в чем смысл? Я тебя спрашивал уже и спрашиваю в последний раз: в чем смысл? Ты думаешь головой своей сейчас или нет? В чем, Саша, смысл? Зачем вы сюда пришли?

- Смысл в том, чтобы знать, за что умереть. А ты даже не знаешь, зачем живешь.

- Саша, ужас в том, что твоя душа умрет раньше, чем ты сам!

- Такие, как ты, спасаются, поедая Россию, а такие, как я - поедая собственную душу. Россию питают души ее сыновей - ими она живет. Не праведниками живет, а проклятыми. Я ее сын, пусть и проклятый. А ты - приблуда поганая.

Саша подошел к окну, увидел, как несколько милицейских машин появилось на дороге. Вскинув автомат, саданул длинную очередь прямо в окно - полетело стекло, кривые, острые щепки…

Машины затормозили, развернулись резко и умчались.

- Ага, мать моя! - засмеялся Саша. - Страшно?

Орудуя где руками, где прикладом, выломал ставни. Вздувая занавески, как паруса, в кабинет ворвался ветер.

- Саша, врубай ящик, сейчас новости будут! - Олег вернулся с флагом в руках, с ним Веня и несколько возбужденных, похоже, выпивших водки "союзников".

"Если будут новости, значит, мы точно проиграли", - подумал Саша. Шла заставка с трехцветными лошадьми, скачущими в разные стороны. Сжимая скулы, все смотрели в экран.

Показали Матвея, его вели быстро, почти бегом, унизительно согнутого, держа под локти, но возле камеры он изловчился на мгновенье выпрямиться: в кровавом месиве лица светился радостный, яркий глаз…

"… Сегодня ночью предотвращена попытка захвата нескольких правительственных учреждений в Москве…" - отчитывался ведущий. Костенко, вцепившись в клетку, улыбался яростно и безумно: "архивные съемки суда" - шла надпись внизу экрана.

"Нам удалось связаться с лидером экстремистской партии по мобильному телефону… - сообщил диктор. - Включаем запись…"

Зазвучал чужой, шепелявый, неприятный голос, нисколько не похожий на вкусный, жестокий, самоуверенный лай Костенко.

"…Меня били деревянной палкой по лицу. Призывали немедленно распустить партию…" - звучало за кадром с трудом выговариваемое.

"Что вы им сказали?"

"Я сказал им: идите на хуй. Теперь у меня нет лица".

Исчезло изображение Костенко в клетке, появился ведущий.

"По нашим сведениям, в настоящий момент представители данной экстремистской партии сумели захватить около тридцати зданий региональных администраций в разных регионах страны. Есть жертвы среди работников милиции…"

- Братья! Половина страны - наша, - сказал Тишин, выключая телевизор. - Народ за нас. Будем достойны своего народа. По местам.

Они обнялись все.

- Веня, родной мой…

- А ты че, уходишь куда? - спросил Веня. - Хорош меня тискать…

- Саша, все правильно! - сказал кто-то выходя, - Саша, мы должны были… Все правильно!

Через час у администрации появился, ломая асфальт, танк. За ним четыре БТРа.

Машины, грохоча, объезжали здание, вставая с разных сторон с равными интервалами.

По скверу, окружающему здание администрации, перебегали солдаты.

От здания в сторону бронемашин, оглядываясь посекундно, с ведром в руке и волоча за собой швабру, шла уборщица. За шваброй на снежке оставался след.

- Слушай, Олег… я все забываю… - спросил Саша, присев у окна и сжимая в руках автомат, -…ты, правда, не боишься, что из этого оружия будут убивать твоих однополчан?