Санькя

Веня бесновался и словно танцевал. Быстро перекидав камни, он полез прямо к витрине, оббивал ногами и руками неопавшие углы, хрустко надламывающиеся и опадающие как сталактиты. Ловко, по-обезьяньи, отбегал. Проделав в витрине огромную, щетинистую дыру, полез зачем-то в помещение «Макдоналдса».

Саша ударил несколько раз по окнам и предпочел корежить уличное кафе: столики под широкими зонтами, несколько привинченных стульев — все это отчего-то было не убрано до самого декабря. Арматура больно пружинила в руках, но это еще прибавляло злобы. Краем глаза заметил, как мимо, поддав скорости, пролетела машина такси.

Догадался, что удобнее пользоваться арматурой как рычагом, чем бить. Приноровившись, поддевал столики и стулья, они с хрястом отрывались от выложенной черным кафелем площадки. Позик помогал ему.

— Эй, черти охуевшие! — закричал кто-то. Саша в одно мгновенье открутил слуховую память, вспомнил, что слышал, как остановилась секунду назад машина, и сразу же догадался, что это не милиция, — они окликать не стали бы.

Одновременно с тем, как Саша поворачивался в сторону крика, Олег поднял вывороченный стул и удивительно легко запустил его в машину. Стул красиво махнул покореженной ножкой.

Уже обернувшись, Саша понял, что кричал мужик из красной, красивой машины — не выходя из нее, а приспустив стекло над правой дверью и перегнувшись через сиденье.

Когда Олег кинул стулом, мужик дал по газам — машину он не глушил. Стул звонко ударил по бамперу и покатился по асфальту.

Проехав метров пятнадцать, машина остановилась — стерпеть обиду мужик не смог. Он выскочил, ретивый и взбешенный, без куртки, высокий, крепкий. Рванул было к пацанам, но увидел, как в машину полетел еще один стул — от Олега, и обломок кирпича от Позика. Кирпич треснул по заднему стеклу.

— Ах ты, сука упрямая, — кипел Олег, выискивая что-нибудь потяжелей. И, глядя на него, Саша понял, что Олег ничего кидать больше не будет, а не поленится дойти до машины.

— Дай-ка мне, — он потянул жадно у Саши арматуру.

Когда Олег рванул с арматурой в руках к машине, мужик уже обо всем догадался и спешно вернулся в салон. Авто взвыло, секунду колеса вхолостую крутились по наледи, пока не сцепились с асфальтом. Арматура полетела вслед — и угодила в левый подфарник. Бесновато виляя одним желтым глазком, машина удалилась.

— Уходим, парни! — велел Саша. — Олег! Позик! Где Веня? Веня, блядь! Веня!

Веня вышел из ощерившейся витрины с хитрой и спокойной мордой.

— Пожрать чего-нибудь искал. Нет ни хера, — пожаловался он. Пнул напоследок стекло.

— Все, к дому бегите, сидите там тихо! — велел Саша во дворе. Сам стоял с полминуты, переводя дыхание, плюнул длинно, сжал зубы, расстегнул куртку, снял шапку, повесил ее на сучок дерева и, перекатывая гильзу в кармане, вновь вернулся к развороченному кафе. Прикурил сигарету, подходя. Стоял с видом ночного зеваки, любовался разгромом.

Милиция подлетела быстро, без включенной мигалки, суетливо выскочил прапорщик, сидевший рядом с водителем, и второй патрульный — с автоматом, в армяке. Водитель остался сидеть в машине.

Саша, улыбаясь, приветливо смотрел на милицию.

— Ты чего тут стоишь? — спросил прапор, рванувшийся в первое мгновение к Саше, но, увидев его расслабленный вид, притормозивший движение.

— Услышал — громят, подошел, — пояснил Саша. — Я домой возвращался от бабы. Сволочи, да? На хер так делать?

— Видел их?

— Только со спины. Издалека. Когда я подходил, — они убегали уже. Двое. Высокие.

— Во что одеты?

— А я не разглядел. Вон туда побежали, — и Саша показал в противоположную сторону от двора, куда ушли его пацаны.

Шумно подлетела еще одна милицейская машина.

— Ну что? Поймали кого? — спросили, кивнув на Сашу.

— Не, свидетель. Запиши его! — велел старший напарнику с автоматом. Тот вытащил из внутреннего кармана пухлую записную книжку.

— Документы есть? — спросил у Саши.

— Не, че мне их с собой к бабе носить. Она меня так принимает, без паспорта.

Вторая машина отъехала в ту сторону, что указал Саша.

— Фамилия? — спросили у него.

Саша назвал одного армейского товарища, сибиряка. Домашний адрес и телефон придумал.

— Может, с нами поедешь? — спросил милиционер.

— Зачем?

— Опознаешь правонарушителей.

— Да я не видел, говорю, — улыбаясь, ответил Саша, видя, как подъезжает та самая иномарка, в которую Олег метал стулья.

Из машины выскочил водитель, зло хлопнув дверью, весь красный от бешенства, — даже при свете фонарей было заметно.

— Че вы встали? — взъелся он сразу на милицию. — Ловить надо!

— Вы что кричите, гражданин? — спокойно спросил прапорщик.

— Видишь стекло? — тыкал мужик пальцем в свою машину. — Подфарник видишь?

По стеклу машины расползлась трещина в форме улыбки человека, у которого парализована половина лица. Подфарника не было, да.

— Вижу, и что? — не понимал прапорщик.

— Я подъехал и кричу этим чертям: «Вы что, охуели?» Вышел из машины — они в нее кирпичом, стулом, арматурой. Вон стул лежит на дороге! Не заметили? И арматура там же! Пойдем, царапины покажу!

— Сейчас пойдем. Я так понял, вы все видели?

— Бля, а я о чем говорю? Видел! Меня убить могли на хер!