Санкт-Петербург (СИ)

Дмитрий же думал не только рационально, но еще и гуманистически, как житель будущего XXIвека. Зачем вешать людей, когда можно оставить жить, да еще с обоюдной пользой. Душегубами ведь они стали чисто теоретически даже в рамках этого жестокого времени — никого не убивали и не грабили. Вообще главная их вина оказалась мизерной — не дали над собой издеваться и грабить приехавшими дьяками, сорвались в гневе, избили палками и кулаками. Куда им, чернильным душам, даже не защищались, мигом убежали. Зато потом такое понаписали в грамотке царю!

А там пошло — поехало. Схватили их, как смутьянов и отправили в Санкт-Петербург, а там приняли как убийц. И сразу вешать. Похоже, в России чужая душа всегда стоила не выше копейки. Надо просто устроить им такие условия, чтобы они сами желали работать, а о разбойных делах совершенно забыли.

Когда Дмитрий еще вел порученный ему в Санкт-Петербург обоз и наткнулся на кандальников и стерегущих их стрельцов, то первое чувство было элементарная жалость к несчастным людям. Только чуть позже в голове объявилась рациональность, да и то в плане объяснить царю, зачем они ему понадобилось. В начале ХVIII века простой жалостью не пробьешь даже плаксивую девушку, а уж, тем более, царя. На фига не повесил, хотя имел на это полное право? Докладай и винись!

К вечеру он сумел еще раз попасть на визит к Петру. Это было очень не просто, и лишь потому, что Дмитрий считался старым собутыльником и царь любил проводить с ним время, он сумел пробиться через все ограждения охраны и ближайшего окружения.

Глава 3

Царь сразу втянул его в интересный спор, очень занимающий Петра в то время, и затянувший самого Дмитрия. Только когда они опрокинули с десяток стаканчиков гданьской водки, то только тогда вспомнил, зачем пришел. И попросил для начала о решении нужд своих крестьян. Попа надо вот так! — прошел он рукой поперек горла.

В своем кругу монарх был прост и весел. Долго хохотал, словно Дмитрий сказал, что-то смешное и скабрезное.

Насмеявшись, Петр сказал:

— Хватит тебе все просить, давай будем союзниками, — и снова захохотал, сквозь смех предложил, — я попа, ты церковь. Пусть работают вместе на радость православным.

Вот ведь шутник, пся крев. Что-то Петр сегодня скудноват. Водка, что ли, излишне трезвая? Царь ведь предлагал, говоря светским языком, чтобы священник в церкви выполнял не только просьбы и требы окружающего населения, но и различные государственные процедуры. А их тогда в религиозном средневековье с участием попа тьма-тьмущая!

И главное, зная родимое государство и самого Петра, как его персонального представителя, Дмитрий прекрасно понимал, что теперь черта с два он их (попа и государство) выгонит из собственной церкви. И вообще, ты еще докажи, что здание церкви твое, что земля под ней не украдена у государства. Кстати, а ведь земля не куплена, не арендована. Точно оприходует церковь!

Хотя, с другой стороны, Дмитрий может под этими условиями за церковные требы вообще не платить. Он дал церковь, поп на государственном жалованье, что еще ему надо? Мало — проси с прихожан. Он сам, как простой прихожанин, с барского плеча рублик скинет.

Так-то. Как государство с ним, так и он будет с государством. Как говорится в будущем на Западе, на войне, как на войне.

Дмитрий повеселел и уже повеселевшим голосом подтвердил:

— Ай, и прав ты, государь! Пусть будет по-твоему.

Царь самолично налил водку по стаканчикам, предложил личный тост Дмитрия:

— Вздрогнули, панове!

Попаданец саркастически улыбнулся, на что Петр сердито и как-то обиженно произнес:

— Что там не по-твоему сказал, опять лыбишься?

У Дмитрия хватило трезвости не встревать в пьяную болтовню. Вместо этого он медленно выпил свой немалый стаканчик, поднял его, показал, опрокинув, что ни капли не осталось. Решившись, заговорил теперь о колодниках.

— Зачем они тебе? — сообразил Петр, несмотря на пьяное состояние, о каких колодниках идет речь, — решил, завтра повешу. Пусть сам господь решает, хорошие они люди или плохие. В рай им идти или ад. От меня больше не дождешься, надоели. И они, и ты.

Его товарищи по кумпанству, все, как один, сильно пьяные, загомонили, закричали, одобряя мнение царя.

Дмитрий суетливо передернул пальцами под столом. Что ж они здесь все такие кровожадные-то! Людей убить, как комара прихлопнуть. А те ведь еще много чего доброго могут сделать!

— Бог с ними, колодниками, — вкрадчиво заговорил он, — сами по себе они и меня не интересуют. Но, государь, смотри, с другой стороны, какой город без булыжной мостовой? И Санкт-Петербурх должен иметь каменную мостовую! Что б никакой дождь не мешал. Должен? — требовательно обратился он к царю.

— Должен! — твердо ответил царь. Колодники его тоже не интересуют. А вот за свой парадиз он всем глотки перегрызет. Все лучшее в него!

Хорошее начало. Теперь перейдем к логическому выводу. Дмитрий так же вкрадчиво спросил: