Санкт-Петербургские ведомости. Наследие. Избранное. Том II

Страница артиста Константина Варламова («дяди Кости») из альбома «Что говорит артистический мир?»

В своем пристрастии к конфетам и шоколаду «Миньон» призналась и актриса Елизавета Тиме»

Надо сказать, что «Миньон» завоевал себе добрую репутацию у питерцев. Но какой уважающий себя предприниматель не стремится к расширению производства?

Артисты, любимцы публики – вот кто может помочь! Был нанят опытный фотограф. Задачу перед ним поставили несложную: сделать фотопортрет актера, позднее вручить ему пачку фотографий и попросить автограф. Непременно с отзывом о качестве конфет и шоколада «Миньон». После почти двухлетней работы в распоряжении администрации общества оказалось около 50 снимков с автографами и отзывами. Добавим, что при каждом визите фотограф преподносил «презент» – набор конфет и шоколада в оригинальной упаковке.

Затем был выпущен альбом «Что говорит артистический мир?» с портретами и отзывами, отпечатанными новым способом художественной печати «Меццотинто-Гравюра». Его предваряло слово от издателя: «К Вам, кумиры толпы, несем мы наши восторги за те незабвенные минуты счастья, которыми Вы дарите нас, заставляя забывать все будничные дрязги и суету жизни. Вас осыпают лаврами, драгоценностями, цветами и шоколадом, и кто же лучше Вас может по достоинству оценить, что хорошо и что лучше всего. Вот почему, являясь фабрикантами шоколада, мы постарались получить Ваши отзывы о качестве наших изделий. Предлагая этот альбом публике, мы приносим глубокую благодарность высокоуважаемым артисткам и артистам как за их лестные отзывы, так и за благосклонную готовность отозваться на эту первую «шоколадную анкету».

Что же писали артисты? Певица Евгения Збруева:

На устах твоих темная песня
Миньоны,
А в устах – соблазнительно –
сладкий «Миньон»…
Ты поешь, улыбаясь. Он вторит,
влюбленный…
Кто ж причина блаженства?
Миньон или он?

Актер Александринской драмы Юрий Юрьев:

Когда грущу или скучаю,
Иль озабочен, утомлен,
То бремя жизни облегчаю
Всегда конфектами «Миньон».

Балерина Агриппина Ваганова: «Кушать Ваши шоколадные конфекты так же приятно, как танцевать с оркестром под управлением господина Дриго». Певица Лидия Липковская: «Конфекты фабрики «Миньон» обьядение!!! Сладкоежка Липковская».

Танцовщица Мариинского театра Людмила Шоллар подвела своеобразный итог «шоколадной анкете»:

Разгадайте-ка загадку:
Что так нежно и так сладко?
В чем приятных свойств мильон?
Что вкушают в высшем свете,
В драме, в опере, балете?
Шоколад Миньон.

Небольшого формата отлично изданный альбом этот бесплатно раздавали посетителям магазинов фирмы. Нет, что ни говорите – всем рекламам реклама!

Борис МЕТЛИЦКИЙ

«Наследие» № 26 (284) опубликовано 26.12.1992 в № 296–297 (395–396) «Санкт-Петербургских ведомостей»

Рубеж двух эпох

Хорошо понимаю, что поставленный мною над этим материалом заголовок кому-то покажется надуманным. Дескать, о каких «эпохах» можно толковать, да еще делать обобщения на примере фотоснимков расхристанной и цивилизованной подворотен. Но не спешите с упреками. Не все так просто, как кажется.

Давайте для начала обратимся в прошлое. В проклятый, по недавней официальной терминологии, царизм. Санкт-Петербург именно при царизме славился не только редкостной красотой, но и поразительной ухоженностью и порядком. (Оставляю за скобками дореволюционные промышленные окраины, ибо они не входили в черту города.) Как этого добивались?

Практически весь жилой фонд столицы находился в частных руках. И по одной этой причине содержался в идеальном состоянии. За его благополучием, и прежде всего за благополучием жильцов, наблюдали дворники и швейцары.

Любопытно, что эти разумные, проверенные многолетней практикой, житейские нормы и правила сохранялись довольно долго и в советское время. Разогнали только швейцаров. А вот дворники… Питерские старожилы помнят, что еще в первые послеблокадные годы институт дворников существовал почти в прежнем объеме. Как и институт управляющих домами. Во всех зданиях были целы ворота, двери парадных. С наступлением позднего времени они запирались, и в дом можно было попасть только после звонка дежурному дворнику.

Результат этой «реликтовой» системы, доставшейся в наследие от царизма, впечатлял. Ни праздношатающихся темных личностей по дворам и подъездам, ни выпивок и драк на лестницах, ни обилия квартирных краж.