Санкта-Психо

Утреннюю тишину разорвал звук автомобильного мотора — из-за здания Юпсика вывернулся маленький «фольксваген». Улыбка исчезла с лица Рами.

— Это они!

Большой футляр с гитарой мешал ей бежать, и Ян перехватил его. Тропинка поворачивала налево, а дальше шла вдоль небольшого, но довольно широкого ручья. Через пару сотен метров ручей пересекал узкий деревянный мостик.

— Туда! — крикнула Рами.

На другой стороне ручья — небольшая роща, а за ней начинался центр города.

Они помчались к мосту и едва успели его перебежать, как по ту сторону ручья резко затормозила машина. С водительского места решительно выпрыгнул Йорген, за ним — растерянная практикантка.

Рами бежала быстрее, чем Ян с гитарой, и уже была на полпути к роще.

Затаившийся, разумеется, тут же взорвал бы мост, но у Яна не было динамита.

Йорген был уже на мосту, и бежал он куда быстрее Яна.

Все. Бежать им не удастся. Ян знал это с самого начала.

— Рами!

Он из последних сил догнал ее, протягивая на бегу гитару и пятьдесят крон.

Она не остановилась, но замедлила бег и посмотрела на него. Тонкая, высокая фигурка в утреннем свете, любовь его жизни.

— Возьми… И беги, я их задержу.

Несмотря на спешку, Рами прижалась щекой к его лицу, прошептала: «Помни договор!» — и помчалась к лесу, будто гитара придала ей новые силы.

Он сделал несколько шагов, но из него словно выпустили воздух. Тяжелая рука легла ему на плечо.

— Сдавайся, беглец!

Йорген. Он тоже задохнулся, но говорил спокойно, даже весело.

Через мост. Назад. В Юпсик.

— Вы меня отправите в Дыру?

— Дыру?

— Ну, этот ваш карцер в подвале…

— Ну нет… Во-первых, это не карцер, а изолятор. А во-вторых, туда попадают только буйные. Ты же не дерешься, Ян, не кусаешься…

Ян покачал головой — это правда. Он не дерется и не кусается.

— Это ты стучал в дверь?

Ян молча кивнул.

— Зачем? Ты хотел, чтобы тебя поймали? Да, Ян?

Ян промолчал.

Он оглянулся. Практикантка скрылась в лесу, пытаясь догнать Рами.

Йорген подвел Яна к «фольксвагену», усадил и крикнул, чтобы она возвращалась.

В машине было тихо. Ян слышал только собственное дыхание.

Хотел, чтобы тебя поймали?

Хочешь, чтобы поймали Рами?

Через минуту практикантка появилась из леса и пошла к мосту, разводя руками. Они пару минут разговаривали, потом Йорген достал телефон, коротко с кем-то поговорил и вернулся к машине:

— Поехали.

И они поехали назад, в Юпсик. В Юпсик, надежно защищенный от внешнего мира колючей проволокой и расторопными санитарами.

Яна поймали, и он был этому рад.

И он знал, что Рами рада не меньше — она на свободе.

51

Ожидание в темноте. После неудачного побега из Юпсика прошло пятнадцать лет.

Он один в подвале больницы, но это ненадолго. Он ждет Рами в прачечной, у старого бельевого лифта.

Пятница, вечер, без двадцати десять. Собственно говоря, по плану Лилиан Ян должен был находиться в «Полянке», но он покинул свой пост. Открыл люк в полу убежища и прошел в прачечную. Как и говорил Леген, здесь никого не было. Правда, он обратил внимание на новую деталь: на стене мигали какие-то желтые лампочки. Наверняка как-то связано с предстоящей репетицией пожарной эвакуации.

Он прислушивается, не слышно ли шаркающих шагов в часовне. Нет, все тихо.

Никого, кроме него, здесь нет. И скоро с ним будет Рами. Во всяком случае, он так надеется, и если зажмуриться, то можно услышать ее голос:

Ян и я, я и Ян,
День и ночь, ночь и день.

Он встряхивается — надо быть начеку.

Он вез Лилиан и троих мужчин в «Полянку» на своем «вольво», и в голове глухо бил большой барабан, который музыканты называют бочкой.

Одного из мужчин он знал — старший брат Лилиан. Двое других не представились, но они были заметно моложе, и Ян предположил, что это друзья ее убитого брата, Йона Даниеля.

Ханны с ними не было, и в ее отсутствии Лилиан была особенно напряжена. Яну даже показалось, что ее бьет дрожь. Зачем-то накрасилась — ярко-красная губная помада, темные тени на веках… полный абсурд. Для кого? Для охранника Карла? Или для Ивана Рёсселя?

Ян поставил машину как можно более незаметно, рядом с большим дубом, подальше от «Полянки» и, уж во всяком случае, вне досягаемости больничных камер наружного наблюдения.

Никто не произнес ни слова.

Лилиан быстро докурила сигарету, вышла из машины. Остальные двинулись за ней.

В подготовительной школе не горела ни одна лампа, и они не стали зажигать свет.

— Ты останешься здесь, Ян. — Лилиан повернулась к нему. — Хорошо?

Ян молча кивнул.

— И если кто-то появится… ну, в общем, если что не так — сразу звони.

Она вышла на лестницу в подвал, трое молчаливых спутников последовали за ней, и Ян закрыл за ними дверь.

Значит, так. Карл доставляет Рёсселя в комнату свиданий, и его там встречают четверо. Вряд ли он сумет что-то сделать против четверых. Остается только надеяться, что Лилиан и ее спутники сумеют заставить его заговорить. Ян им помочь ничем не может.

У него своя программа.