Санкта-Психо

— Спокойной ночи… увидимся завтра.

Ян прикрывает за собой дверь, останавливается и прислушивается. Тихое хихиканье… может, сказать им еще раз — пора спать? Нет, все тихо.

Еще одна обязанность — проветрить школу. Плотно закрыть дверь в подушечную и настежь открыть окна. Ян полной грудью вдыхает свежий вечерний воздух.

Из темноты доносится музыка. Это не ритмичное буханье диско с чужого праздника. Нет, он слышит старую, спокойную, немного грустную шведскую песенку. Откуда? Ян подходит к окну с задней стороны школы. За невидимым проволочным ограждением видит блуждающую светящуюся точку. Кто-то слушает радио и курит на площадке для прогулок.

Наши больные вполне способны на контакт, сказал ему доктор Хёгсмед.

Интересно, кто там курит? Больной или сотрудник? В темноте не различишь.

Ян закрывает окна. Чем заняться? Он проходит в комнату для игр. Ящики с книгами… Жозефин достала «Зве-ромастера» из середины левого ящика. Он встает на колени.

«Зверомастер» обеспечил его работой. Сегодня с утра он закончил еще три рисунка. Когда все будет готово, положит обратно в ящик… Интересно, единственная ли это самодельная книга или есть и другие?

Он, не торопясь, вынимает по одной книге. «Пеппи Дпинныйчулок», сказки братьев Гримм.

Вот… у самой стенки несколько тонких книжечек без имени автора: «Сто рук принцессы», «Ведьмина болезнь», «Вивека в каменном доме».

Он рассматривает книги. Точно такие же, как «Зверомастер», с нечеткими карандашными рисунками. Печальные сказки с одинокими героями. «Сто рук принцессы» — рассказ о принцессе Бланке. Ее замок утонул в болоте, но она спаслась — забралась в высокую башню и оттуда правит своим королевством. Единственное, чем она еще может управлять, — человеческие руки.

Главная героиня «Ведьминой болезни» — больная ведьма, она сидит в своей избушке и горюет, что разучилась колдовать.

«Вивека в каменном доме». Вивека, оказывается, старая женщина, она просыпается в огромном доме и сама не помнит, как туда попала.

Помедлив, Ян сует книги в свой рюкзак.

Через час появилась Мария-Луиза.

— Привет, Ян! — На ней шерстяная шапочка и шарф. Щеки горят. — Пришлось доставать зимние наряды. После захода солнца холодище — просто ужас!

Она прошла в комнату для сотрудников, без промедления достала из рюкзака вязанье и книжку под названием «Развивай свои творческие способности». Весело кивнула Яну и улыбнулась:

— Как ты понял, я тебя меняю. Можешь идти домой — и на боковую.

Покопавшись в рюкзаке, Мария-Луиза извлекает черный наглазник. Ян удивился:

— Ты собираешься спать?

— Еще как! — быстро отвечает она и опять улыбается. — Конечно! На ночном дежурстве можно спать. Только затычки в уши не вставлять, чтобы не проспать, если что…

Ян пытается сообразить, что значит это «если что», но она его опережает:

— Дети просыпаются иногда… страшный сон или что-то в этом роде. Приходится утешать. Вот и все. Но это бывает не часто.

— О’кей… а когда они просыпаются?

— Кто как. Есть настоящие сони… я встаю в полседьмого и бужу их в семь. Кормлю завтраком, и на этом ночной смене конец.

Ян прощается и уходит. Мария-Луиза мирно дирижирует спицами, дети спят. Санкта-Патриция похожа на гигантский темный ангар за бетонной стеной.

Он отводит взгляд от стены и останавливается как вкопанный — прямо перед ним стоит человек. Темная фигура, и плащ черный или очень темный. Стоит под дубом у сточной канавы и не шевелится. В слабом свете фонарей лицо его выглядит, как размытое светлое пятно. Как рисунок из «Зверомастера».

Они стоят не двигаясь и смотрят друг на друга — Ян и ночной прохожий. Наконец незнакомец поднимает руку, и Ян различает тонкую веревку.

Собачий поводок.

А вот и собака — из-за мощного ствола старого дуба появляется белый пудель. Хозяин наклоняется и тщательно собирает в мешочек вклад своего любимца в окружающую среду. Потом кивает Яну, и они уходят. Примерный хозяин и симпатичный пудель.

Ян выдыхает.

Что это со мной? Здесь-то точно нет никаких психически больных преступников. Одни собачники.

Автобусы в центр уже не ходят, но ночной воздух так свеж, что он с удовольствием шагает по посадкам. Всего-то четверть часа ходьбы.

В доме почти все окна темные.

Мой дом, думает он, мысленно пытаясь придать этому определению утвердительную интонацию, но получается плохо. Еще долго не получится.

Двумя этажами ниже его квартиры на балконе стоит мужчина и попыхивает трубкой. Это тот самый седой бородач с мешком из прачечной Санкта-Психо. Он посасывает трубку, выпускает густое облако белого дыма и, судя по всему, Яна не замечает. Погружен в свои мысли.

— Добрый вечер.

Бородач кивает, закашливается и кивает еще раз:

— А то!

И все. Странно.

Ян входит в подъезд, останавливается на втором этаже. «В. ЛЕГЕН», — гласит надпись на табличке. Ну что ж, по крайней мере, имя трубокура теперь известно.

Он поднимается к себе, оставляет в холле рюкзак с книгами, надевает пиджак и выходит на площадку.

К «Биллу». Ненадолго. Так, глядишь, и станет понемногу постоянным клиентом. Еще никогда и нигде он не был постоянным клиентом.

14