Санкция Айгер

– Она мне помогает – “втягивает” тех немногих альпинистов, которые по старой памяти еще приезжают учиться и тренироваться.

– Теперь мне ясно, почему это дело у тебя заглохло. Кстати, как ее зовут на самом деле?

– Ее на самом деле зовут Джордж.

– И как это случилось?

– Назвали в честь матери.

– Понятно.

Бен внимательно посмотрел в лицо Джонатану, пытаясь подобрать такие слова, которые бы убедили того отказаться наконец от затеи лезть на Айгер.

– Ломает немного?

– Немного. Я этот марш-бросок на всю жизнь запомню. Но я готов уже завтра снова приступить к работе.

– Завтра? Черта с два! Все это было только для разгона. Обратно пойдешь через час.

Джонатан стал возражать.

– Заткнись и послушай старика. – Широкое лицо Бена пошло складками вокруг глаз, и он заговорил серьезно:

– Джон, ты уже не мальчик. А Айгер – распросучья горка. Если бы я только мог, я заставил бы тебя отказаться от этой дури.

– Не сможешь.

– Почему?

– Уж поверь на слово.

– Ладно. По-моему, ты свихнулся, но раз уж ты так решительно настроен туда забраться, то я, лопни мои кишки, должен удостовериться, что ты в самой наилучшей форме. Потому что если ты до нее не дотянешь, то на тех скалах от тебя, скорее всего, останется мокрое место. И это не только ради тебя одного. Я же руководитель этого восхождения. Я отвечаю за всех. И мне вовсе не улыбается, чтобы упрямый глупый старик – ты, то есть, – совершенно неготовый к восхождению, испортил все дело. – Затяжным глотком пива Бен поставил точку в этой тираде. – А теперь поплавай немного в бассейне, полежи-позагорай, на баб поглазей. Я распоряжусь, чтобы тебя вызвали, когда надо будет.

Джонатан сделал так, как ему велели. От нечего делать он принялся прикидывать на глазок и сопоставлять сексуальные достоинства многочисленных юных дам вокруг бассейна, и уже вошел во вкус этой игры, но тут подошел официант и сказал ему, что время отдыха истекло.

Бен снова прошел с ним полпути по тропке, потом поручил его заботам Джордж, которая погнала его и дальше, и быстрей, чем утром. Джонатан несколько раз заговаривал с ней, но так и не сумел пробиться сквозь броню ее полнейшей безучастности, не говоря уж о том, чтобы услышать от нее хоть слово. Уже в сумерках она, как и днем, покинула его, и он, прихрамывая, добрел до своего “люкса”. Приняв душ, он свалился в постель, страстно желая поскорее заснуть. Но тут пришел Биг-Бен и не дал ему воспользоваться этой лазейкой.

– Ну нет, старина, тебе надо еще основательно поужинать.

Постоянно рискуя упасть в тарелку носом, Джонатан, тем не менее, умял большой бифштекс и салат. В эту ночь он заснул, не прибегая к своему привычному снотворному – статье о Лотреке.

На другое утро (если половина четвертого заслуживает подобного наименования) все его суставы были словно залиты цементом и болели немилосердно. Но к половине пятого они с Беном уже были на тропе. Это была другая тропа, заметно круче, и снова примерно на полпути Бен препоручил его Джордж Хотфорт. И вновь он повлекся за ее покачивающимися бедрами, бормоча проклятия в адрес своей боли, жары, дрожи в ногах и всех индейцев на свете. И вновь при каждой остановке насмешливые и презрительные глаза Джордж безмолвно наблюдали за его мучениями.

Обед, купание и ближе к вечеру – снова в гору.

И так на другой день, и на следующий, и на следующий.

Навыки скалолаза возвращались к нему быстрей, чем он смел надеяться и чем хотел бы признать Бен. К шестому дню он уже наслаждался тренировкой и постоянно держался рядом с Джордж, не отставая. Каждый день они забирались выше и круче, преодолевая за одно и то же время все большее расстояние, и теперь Джонатан нередко шел впереди, а Джордж – следом. На седьмой день он, взобравшись на глиняный нанос, оглянулся и увидел (о радостное зрелище!) бусинки пота на лбу Джордж. Добравшись до него, она села на землю, тяжело дыша.

– Ну давай-ка, Джордж! – взмолился Джонатан. – Мы же не можем здесь всю жизнь сидеть. Вперед, вперед! Пошевеливай задницей!

Поскольку она ни разу не произнесла ни слова, у Джонатана вошло в привычку обращаться с ней так, будто она ничего не понимает. Джордж оценивающе посмотрела на поросший лишайником утес, нависший прямо над ними, и покачала головой. Ее хлопковая рубашка потемнела от пота под мышками и возле карманов, где ее грудь плотно соприкасалась с тканью. Впервые за все время она улыбнулась ему и стала спускаться по тропе.

Никогда раньше она не сопровождала его до самого пансионата, но на сей раз, пока Джонатан принимал душ, она долго разговаривала о чем-то с Беном. А за обедом на столе появилось ведерко для шампанского с полудюжиной бутылок пива во льду, и Бен сказал Джонатану, что первая фаза “втяжки” завершена. “Кроссовочная” работа кончилась. Комплект горного снаряжения для него уже готов, и завтра утром они отправляются поработать на скальных стенах.