Санкция на черную магию

Ник удивленно уставился на меня, пока надевал клетчатую рубашку. Он стоял передо мной в комнате с низким потолком, а его длинные пальцы ловко бегали, пока он застегивал четыре нижние пуговицы.

– Ты признаешь, что ты демон, – сказал он резко.

Мое лицо вспыхнуло, и я замолчала.

– Что тебе надо? – Ник вытащил из кучи одежды пару белых носок и сел на свою кровать.

Ал продолжил копаться в ящиках, и, игнорируя его бормотание про мою скорую кончину, я произнесла:

– Я хочу, чтобы ты помог мне украсть кое-что.

Ник, вор до мозга костей, облизал зубы и уставился на меня.

– Что?

Он сказал «что» не в смысле «что ты имеешь в виду?». Он спрашивал, что я хочу украсть, и во мне поднялась дрожь и ушла. Он почти у меня в руках.

Ник ждал, что я отвечу, и когда я промолчала, он указал на ботинки, которые стояли вдалеке.

– Достаточно честно, – сказал он. – Что я за это получу?

Улыбаясь, я нащупала его шнурки, ощутив заколдованное серебро внутри них. Умно.

– Ничего, – сказала я, выдернув шнурок и кинув ему первый ботинок. – Ты ничего не получишь. Ничегошеньки.

Его второй ботинок приземлился рядом с первым, так и стоявшим нетронутым. Сидя на низкой раскладушке, Ник упер локти в колени и посмотрел на меня сквозь свои лохматые волосы. Скрытое разочарование виднелось в нем, потому что я находилась в крайнем месте, куда бы он мог сбежать, и я почти видела, как он переоценивает ситуацию.

– Убери мою метку, и я подумаю об этом, – проворчал он.

Ал подошел ближе, и когда я отдала ему шнурок, он произнес:

– Это моя метка, а не ее.

– Тогда пускай у нее появится еще одна твоя метка, – сказал Ник. Его напряженное лицо повернулось ко мне. – Держу пари, ты сможешь избавиться от нее за ночь, Рэйчел. Или ты теперь оказываешь услуги бесплатно?

Я едва ощутила руку Ала, легшую мне на плечо, и скинула ее. Чувствуя себя, как Айви, я медленно подошла к нему – уверенная, контролирующая ситуацию и разозленная до чертиков. Он что, только что назвал меня шлюхой? Снова?

– Я не собираюсь забирать твою паршивую маленькую метку, – сказала я, подойдя настолько близко, чтобы при желании суметь ему врезать. – Я все еще пытаюсь избавиться от той, которую ты заставил меня взять.

Поняв, что ему удалось задеть меня за больное, Ник улыбнулся.

– Нам не о чем говорить. Убирайся.

Все шло не так. Возможно, Ал прав, и я не в состоянии играть роль плохого копа.

Ал радостно потер руки, и на меня навалилось воспоминание о том, что я согласилась покинуть реальность и переехать к нему, если ничего не получится.

– Я же тебе говорил! – крикнул он. – В какой цвет ты хочешь, чтобы я покрасил стены, Рэйчел? Давай утащим его и покончим с этим.

Лицо Ника стало уродливым, и я предупреждающе подняла руку.

– Ты у меня в долгу, Ник.

Схватив ботинок без шнурка, он с трудом запихнул в него ногу.

– Я ничего тебе не должен.

– И с чего ты это решил? – ответила я, уперев руки в бедра.

Он втиснул ногу во второй ботинок.

– Фокус? – спросил он насмешливо.

– Ты послал его мне! – сказала я громко.

– Я думал, что ты мертва! – крикнул он в ответ.

– Да ты даже не удосужился проверить! – возразила я. – Так что это не моя проблема!

Ал хихикал, пока примерял племенные маски, и я нахмурилась, потому что мне не нравилось, что он видит, как мы ругаемся.

– Я должен был вернуть его, – сказал Ник угрюмо. – Я уже обещал его Ковену.

– И ты отдал меня взамен, – сказала я горько. – Я была в Алькатрасе, Ник. Они хотят сделать мне лоботомию. Они подмешивают в еду вещества, которые блокируют способность заниматься магией. Я тебе ни хрена не должна.

Он замер, и, увидев намек на раскаянье, я скрестила руки на груди. Если он рванет к двери, то снова окажется на полу.

– Возможно, врать мне приемлемо для тебя, – сказала я. – И, возможно, продавать демонам информацию обо мне для тебя не проблема. И, возможно, я была наивной глупой девочкой, которая заслужила все, что на нее свалилось, – мой голос становился громче, но я ничего не могла с этим поделать. – Но если ты видел во мне только это, значит, так и было. Сама виновата, что решила, что я для тебя значу больше.

Я ругалась с ним, как обманутая подружка, и ненавидела себя за это. Я думала, что уже забыла все это, но, видимо, нет.

– Я кое-что вынесла для себя из этого фестиваля дерьма, Ник, – сказала я, заставив себя оставаться спокойной. – Люди обращаются с тобой так, как ты себя подашь, и не важно, кто ты на самом деле. Предположим, что ты прав. Предположим, я сейчас плохой парень, а ты бедный беспомощный человечек. Это то, кем ты хочешь быть? Беспомощным человечком? Ведь я тебя не таким вижу. И если уж я – большая злая ведьма, которая безответственна и жестока, так я себя вести и буду.

Гнев, накопившийся за год, поднялся во мне, и его глаза расширились, когда я кинулась на него.

Он поднял руку, чтобы блокировать мой удар, и, схватив ее, я ударила в горло его собственной рукой и толкнула его назад в стену. Завизжав, он замер, когда я свободной рукой схватила его за яйца. Вот так быстро все закончилось, и я услышала, как хохочет Ал.