Санкция прокурора (СИ)

Эра. Джип Марка заезжает во двор моего дома, а я лихорадочно вспоминаю, все ли в порядке у меня в квартире. Убралась я ещё вчера, да и разбросанных лифчиков не припоминаю. И вообще с чего мне вдруг переживать об этом. Врачу Марк позвонил ещё в машине сразу у клуба. По манере общения, я поняла, что они, вероятно, старые друзья. Пожалуй, это удобно — иметь такого друга. Бабушка мне всегда говорит, чтобы я была общительнее и заводила знакомства из разных сфер общества, потому что наша жизнь непредсказуема, и никогда не знаешь, какие связи тебе могут понадобиться. В чем-то она права. Когда у меня появились проблемы с кредиторами, я пожалела, что не знаю ни одного юриста. Однако общаться с кем-то из корысти — точно не про меня. Собственно, брала я кредит ради тети. Несколько лет назад она в пьяном угаре убила знакомую. Это было то, в чем ее официально обвиняли. На самом деле, там все не так просто. Был чей-то день рождения, и все выпивали. Тетя Рита с покойной Елизаветой начали ругаться, а затем ссора переросла в драку. Тетя сама плохо помнит этот момент, но многие свидетели говорят, что она стукнула Елизавету скалкой, и та отключилась. Позднее она скончалась в больнице от травмы. Есть и свидетели, которые уверяют, что пластмассовой скалкой моя тетя не смогла бы причинить серьёзный вред, и к тому же, были и другие участники драки. В общем, дело затянулось. Родственники Елизаветы настаивали на том, что это было именно убийство, а не несчастный случай. У тети Риты никого нет, кроме меня и моих родителей, ей некому помочь. А ее пенсии едва хватает на жизнь. Родители оплачивали ей адвоката, который приезжал из города до тех пор, пока мама и тетя не поругались. Я понимала маму, ведь ей надоело с детства вытаскивать двоюродную сестру из передряг, а денег нам самим не хватает. Тем более тетя нарушила обещание и опять стала выпивать. Но я не могла видеть страдания близкого мне человека и решила помочь сама. Когда родители узнали про кредит, то жутко разозлились. Но долго обижаться на меня они не умели. Как оказалось, адвокат тети не решал проблему, а лишь тянул деньги и просто оттягивал судебный процесс. Поэтому нам пришлось нанять нового, который быстро решил проблему. Сейчас слава богу, все хорошо. Тете Рите дали условный срок, а также ей нужно будет выплатить моральную компенсацию родственникам покойной. Здесь как раз пригодились деньги, оставшиеся от кредита. Главное, что дело закрыли, и она не в тюрьме.

— Эра, не спи. — слышу голос Марка рядом с собой. Он открыл дверь и протягивает руку, чтобы помочь выйти. Я игнорирую его жест и выбираюсь из машины сама, помогая Маше. Заходим в подъезд, пара минут неловкого молчания в лифте, и мы у меня в квартире. Невольно вспоминаю, как Марк недавно пытался поцеловать меня здесь. Взглянув на парня, смущаюсь. Показалось, что он тоже вспоминает именно этот момент.

Скинув сапоги и пальто, я веду Машу в комнату и помогаю ей снять куртку. У неё совсем нет сил, а глаза закрываются. Марк проходит на кухню. У него звонит телефон и он быстро берет трубку, называет мой подъезд, этаж и квартиру. Минутой позже раздается звонок в домофон. Врач, которого Марк в разговоре называл Антоном поднимается и не стуча, заходит в квартиру. Чувствуется дружба с Марком. Антон здоровается рукопожатием с другом и улыбнувшись, кивает мне. — Привет, я Антон. — протягивает мне руку.

— Эра. — я легко ее пожимаю, но он не спешит отпускать.

— Эра? — заинтересованно переспрашивает Антон, — необычное имя. — Затем подносит мою руку к своим губам и целует. Этот интимный и неуместный жест меня напрягает, и я спешу высвободить руку, отчего парень только усмехается. Я смотрю на Марка, его глаза метают молнии, а сам он стоит, скрестив руки на груди и прислонившись к столешнице. — Друг, не забыл, зачем приехал? — подает голос Марк, недобро улыбаясь. — Да, где у нас больная? — Антон обращается ко мне. На контрасте с Марком, он выглядит меньше и не таким опасным. Я показываю рукой в сторону комнаты и веду врача к подруге. Антон приседает на корточки возле дивана и начинает осматривать Машу, ее глаза, рот и руки. Он спрашивает, как она себя чувствует, что болит. Маша что-то вяло отвечает, но Антон видимо все хорошо слышит и кивает ей. Затем поворачивает голову ко мне и спрашивает, что она пила. Я перечисляю то, что помню и упоминаю, что она могла что-то употребить, пока я не видела. Либо ей могли подсыпать. Через несколько минут осмотра, Антон поднимается и сообщает, что ей подлили что-то в алкоголь, либо дали таблетку. При этих словах Маша протестующе мычит, давая понять, что сама она бы никогда не взяла запретные вещества. В этом мы с ней всегда были солидарны и никогда не употребляли наркотики. Антон ведёт подругу в ванную, собираясь промывать желудок. Этот процесс не из быстрых, поэтому я устало плетусь на кухню и ставлю чайник. Марк сидит за столом и рассматривает мои книги, по которым я занимаюсь английским.