Сансара 1.01

К счастью, тело оказалась правшой, и удалось вырвать у левой руки потенциально опасный предмет. Но Сири не собиралась сдаваться и атаковала уже изнутри.

В голове закружилось, хватка слабела. Осмелев, оппозиция брала приступом орган за органом. Если так пойдет дальше, трон достанется ей.

На границе потери сознания Моня собрался, сумев коротко хлестнуть плетью по восставшей ноге. Этот удар привел его в чувство. Мышцы расслабились, тело устало улеглось на полу.

После изнуряющей и равной борьбы шизофреническая битва закончилась капитуляцией Сири. Но победитель может проиграть в следующий раз. Он выиграл бой, но не войну. Бунт подавлен, но возможен реванш.

«Репутация с Тьмой» увеличилась на пять тысяч пунктов. Суммарное значение: «три тысячи пунктов» – лентой пролетело в уме.

Ох, интерфейс! Ничего же себе! Начало положено, репа пошла! В его фаны записалась какая-то Тьма.

С омерзением сбросив стрёмный костюмчик, Моня облачился в рванину, вернув себе бесформенно-нищенский вид. Подумав, решил, что выкидывать жалко. С плетью это, скорее всего, сет. Разбрасываться такими вещами нельзя. Возможно, получится кому-то продать.

Но как открыть инвентарь? Дали бы сумку, не в руках же нести?!

Как только об этом подумал, во внутреннем взоре появилось окно. Там ящик на сорок предметов с ограничением на размеры и вес.

Закинув туда всё, что есть, Моня на всякий случай еще раз проверил шкаф и сундук. Убедившись, что заперты, снял с потолка пучки какой-то травы. Демоны в ней наверняка знают толк. Не зря же Мара ее насушил.

Обобрав логово, Моня решительно взялся за ручку двери. Зловеще скрипнув, она легко поддалась. Путь к подвигам и славе свободен. Он «Та-Которую-Ждут»!

За порогом в глаза ударило светом, и Моня рефлекторно прикрыл их рукой. А открыв, увидел анфиладу из облицованных мрамором комнат, уходящих к высокой арке портала в конце. Между двумя рядами колонн парил неглубокий канал с комфортно горячей водой.

Наверное, примерно так выглядели общественные бани в античность. «Сансара» словно предлагала отмыть тело от грехов из реала перед тем, как войти в ее мир.

Подумав, Моня на всякий случай разделся, чтоб не намочить рванинку. Она хотя бы прилична, нищета не порок. Лучше уж шагнуть в новый мир совсем голой, чем появиться во фривольном тряпье. Его не одобрят ни власти, ни церковь, а они наверняка в городе есть. Персонажу с низкой социальной ответственностью хорошие квесты вряд ли дадут. Было бы глупо запороть свой аккаунт, опустив репутацию, толком не начав играть.

И потому Моня был настроен серьезно, желая войти в местный социум так, чтобы ему тут могли доверять. Мораль, смирение, храбрость – вот чем поднимется на вершины иерархии! Для этого даже не нужно души.

Впрочем, о таком лучше молчать. Он уже лажанул с книжкой спелла. Заключил вроде бы отличную сделку, но демон, наверное, думает так же. Что, если получил не бонус, а штраф? Вдобавок еще и дурацкая плеть…

С другой стороны, всё не так уж и плохо. Ошибки делают все, но наверху всегда тот, у кого их меньше, чем у других. Возможно, его ситуация и впрямь уникальна. Есть жабры, проклятие с неизвестным эффектом и любительница сексуальных нарядов внутри. А главное – у нее упругие сиськи, вагина и восхитительный зад. Не об этом ли мечтает каждый подросток в игре?

Но есть и нюансы – все эти сокровища находятся в нем. Проблему надо как-то решить. В играх обычно есть платные опции – сменить имя, прическу, расу и пол. За последнее продал бы душу еще пару раз, а ведь его ошибки здесь нет. В конце концов, не оставили выбора, который должен, обязан был быть!

Бредя по колено в воде, Моня устало отметил, что нагота этого тела уже казалась естественной, не вызывая смущения или каких-то особенных чувств. А ведь покажи его раньше, кровь бы из носа, наверно, пошла.

Возможно, потому и забылся, вывалившись в мир прямо как есть. Новорожденного встретила пыльная, старая церковь. Судя по запустению и полной разрухе, паства сюда не заходила давно. Кафедра сгнила, скамейки сгребли в одну кучу, когда-то красивый витраж был разбит.

Ухоженной осталась только статуя из серого камня в человеческий рост. На ней величественная и немолодая женщина в тоге, словно парившая над царившим вокруг бардаком. Изящные ладони сложены «лодочкой» в молитвенном жесте. Во взгляде любовь, покой, всепрощение. А еще отрешенность. Она будто не от мира сего.

На алтаре выбито несколько строк: