Сансара. Оборот первый

— Я всего лишь хотела спросить, не могу ли быть вам чем-нибудь…

— Нет, — отрезал я.

— Но вы идёте на цокольный этаж!

— А вы наблюдательны.

— Там допрашивают межмировых преступников!

— Слушайте, господин Андреас сказал, что будет там, а нам с ним нужно кое-что обсудить. Я надеюсь, эти ваши преступники хорошо зафиксированы и чудить не будут?

— Ну разумеется…

— Приятно было поболтать, — улыбнулся я девушке и ускорил шаги.

Фигово… Привлёк-таки внимание. Как бы переполох не поднялся раньше времени.

Лестница закончилась коридором, который немедленно свернул. Здесь белизна вдруг сделалась грязноватой, почти серой, и я вздохнул с облегчением. Хоть к преступникам по-человечески относятся.

Коридор через пяток шагов упёрся в серую дверь, которая на вид и на ощупь казалась пластиковой. Я постучал. Хм… Такое чувство, будто пинком сломать можно. И это безопасность? Ну, ок.

На стук немедленно отреагировали. Дверь открылась, и я увидел перепуганную рожу Андреаса. У него даже борода выглядела перепуганной. Вот сразу видно, не привык дедушка тёмными делишками заниматься.

— Где вас носит?! — прошептал он. — Давайте скорее, у них сейчас из-за конгресса небольшая путаница в пересменках.

— Понял, — сказал я, хотя ничего не понял.

Решительно вошёл в дверь, которая у меня за спиной захлопнулась. Андреас за руку протащил меня несколько метров по коридору и практически втолкнул в узкую комнату, где из мебели присутствовала скамья, на которой лежал аккуратно сложенный чёрный костюм агента.

— Раздевайтесь, — выдохнул он, подперев дверь спиной.

— Вот это поворот… А может, останемся друзьями?

— Прекратите паясничать, Константин! — прошипел Андреас, трагически вращая глазами. — Ситуация раскалена до предела!

— Да ладно. Относитесь проще, — сказал я, снимая пиджак. — Как вы до таких лет-то дожили, с такими нервами?

— У меня весьма спокойная работа.

— Это в судопроизводстве? — удивился я, но тут же вспомнил, какой тут благополучный мир. — А, ну да…

Переоделся я за пару минут. Зеркала в комнате не было, но чувство было такое, словно я — самый настоящий агент. Даже захотелось свысока на кого-нибудь посмотреть, чтоб он обделался. Я посмотрел на Андреаса.

— Очки во внутреннем кармане, — буркнул тот. — И причешитесь. Гребешок — в нагрудном кармане.

Я расчесался и нацепил тёмные очки. Комната чуть потускнела. И вдруг перед глазами появились буквы.

Производится корректировка зрения.

Андреас, на которого я смотрел, сначала будто бы прыгнул на меня, резко увеличившись. Потом стал маленьким. И вдруг вернулся на положенное место, но сделался таким чётким, что я, казалось, мог разглядеть каждую пору на его морщинистом лице, и сосчитать все волоски на бороде.

На стёклах очков то и дело вспыхивали разные квадратики, прямоугольнички, пытаясь что-то выделить и зафиксировать, как автофокус в камере смартфона. Это слегка раздражало.

— А эту фигню отключить можно? — спросил я, махнув рукой перед очками.

— Нет, это — режим дополненной реальности. Активируется при надевании очков. Вы носите спецприбор, а не игрушку.

Тут же над головой Андреаса появилась надпись:

Андреас Вонк. Судья Прокуратория. Мир A-Z98745/Q. Чтобы прочитать полное досье, на три секунды сконцентрируйте взгляд на надписи.

Я постарался смотреть куда угодно, только не на надпись. Ещё мне во все стёкла досье на Андреаса не хватало.

— Освоились? — спросил он. — Идёмте, времени мало.

Мы выскочили в коридор. Андреас шёл, воровато озираясь, а я старался вышагивать солидно, как подобает агенту. Эх, жаль парализатора под пиджаком нет, не могу без него достичь полного соответствия образу.

Наконец, остановились возле самой солидной двери. Она тоже была пластиковой, как все остальные, но в ней ещё было окошко, забранное мелкой металлической сеткой. Я заглянул внутрь.

Комната опять была ярко-белой, но очки заботливо снизили, как они выразились, «интенсивность цветораздражителя». За белым столом сидела Диана, облачённая в белый комбинезон. Должно быть, это была арестантская роба, или что-то типа того. А что самый маразм — наручники тоже были белыми. Длинная белая цепь проходила через кольцо на столе. Длина была такой, что Диана не могла ни сложить руки на груди, ни положить их на колени. Могла опустить их, но тогда они висели бы в воздухе. Поэтому проще и удобнее всего было держать руки на столе. Что она и делала.

— И давно она так сидит? — спросил я.

— Полагаю, часа три-четыре, — сказал Андреас. — Впрочем, возможно и больше. Обычно допрос начинают в одиннадцать, но тут случай особый. Могли начать пораньше…

Он откинул неприметную панельку на двери, под ней оказался небольшой сенсорный экранчик с цифрами. Андреас медленно, будто неуверенно, ввёл код. Пикнуло, щёлкнуло, и дверь подалась внутрь.