Сансара. Оборот первый

— Ага, — с готовностью подтвердил мужик. — Слыхал я про девку, которую ищут. У неё какой-то прибор самопальный, чтоб между мирами путешествовать. Ну а эта штуковина все такие излучения глушит. Сейчас даже с браслета можно только тут, на стадионе с кем-то связаться, наружу сигнал не пройдёт.

Вот тебе, Костенька, и ответ на вопрос. Диану загнали в ловушку. И теперь её поимка — вопрос времени. А у неё — что? Оружие? Всех не перестреляет. Умение бить морды, в том числе и ногами? Всех, опять же, не перебьёт. Сочувствующий я? Да, с меня — тот ещё помощник. Могу копать, могу не копать…

Мужик быстро потерял интерес к глушилке и ко мне. Он, привстав на цыпочки, стал глядеть на стадион. Я был на полголовы повыше, поэтому мне понадобилось меньше усилий, дабы усладить свой взор. И, увидев, что происходит, я восторженно присвистнул.

С фантазией у организаторов торжества всё было в порядке, а вот с башкой — реальные беды. Потому что нормальный человек вряд ли бы додумался натравить на толпу женихов — толпу монстров. До такого даже Одиссей не дошёл, хоть, говорят, и был хитроумен донельзя.

Вот один из женихов с диким воплем бежит по кругу, как будто думает, что идёт состязание на скорость. На самом деле за ним несётся самый натуральный оборотень, полуволк на задних лапах, как в старых ужастиках. В руке у жениха — крутой композитный лук, за спиной болтается колчан со стрелами, но парень, кажется, обо всём этом и думать забыл.

Оборотень, зарычав, выполнил великолепный прыжок, и визжащий от ужаса жених на миг скрылся из виду… Я перевёл дух. Оказывается, оборотень был всего лишь голограммой. Он пролетел сквозь жениха и бодрым аллюром поскакал дальше, а над головой провалившего миссию парня загорелся красный крестик. Он тут же успокоился, бросил лук и уселся на землю в стороне от общего веселья.

Так. Интересно. А в чём замес? Как можно победить голограмму?

На поле боя бродило неприкаянными уже не меньше полутора десятков «красных крестоносцев». Остальные — носились, уворачиваясь от оборотней, гигантских осьминогов, каких-то и вовсе лавкрафтовских исполинов, которых проще всего было бы назвать «неописуемыми». Я всё ждал, когда же женихи начнут палить по монстрам из луков и попадать друг в друга, или в зрителей. И дождался.

На одного из кандидатов в лобовую понеслась разлагающаяся женщина-зомби. Парень не растерялся, вскинул лук, натянул тетиву, и стрела со свистом рассекла воздух. Потом она со свистом рассекла зомби, не причинив ей ни малейшего вреда. И, наконец, ударила в спину другому кандидату.

Что-то сверкнуло, стрела, будто отскочив от брони, упала на землю, зомби резко изменила траекторию. Над головами обоих причастных к инциденту женихов появились красные кресты.

До меня постепенно начал доходить смысл всего этого балагана. Я заметил, что те женихи, что поопытнее, не увлекаются противостоянием с монстрами. Уворачиваются и стреляют вверх. Проследив взглядом траекторию одной стрелы, я увидел, что она вновь пролетела в нескольких сантиметрах от висящей на столбе мишени.

Ясно-понятно. Это как биатлон, только веселее. Попади в цель, пока на тебя прыгают чудовища. Оригинальный способ первичного отсева. Если так дальше пойдёт — вполне возможно, состязания в один день уложатся.

Я увидел Збышека, который хранил редкостное хладнокровие. Видимо, в подобном балагане участвовал не впервые. Держа в одной руке лук, в другой — стрелу, он технично присел, пропустив над собой голографическую тушу чудовища, напоминающего мутировавшего моржа, после чего выпрямился и, не оглядываясь, натянул тетиву.

Секундная задержка. Пальцы отпускают стрелу, она стремительно летит… Я вскинул голову и увидел, что стрела дрожит, вонзившись в самый центр мишени. Ишь ты. Да парень не только бухать может. Я даже ему позавидовал. Окажись там, на поле, я — уже бы точно обзавёлся красным крестиком. И, в принципе, ничего бы не изменилось в моей ситуации, так что где-то даже хорошо, что меня вчера из женихов изгнали. Опозориться не успел.

Над головой Збышека загорелась зелёная галочка. Торжественно подняв лук над головой, он прошёл к противоположному от меня концу стадиона, где, во всё ещё открытом проёме, стояли девчонки из подтанцовки. Они встретили Збышека улыбками и хлопками. Збышек же вёл себя культурно, обниматься на радостях не лез, шампанского не требовал. Отдавал себе отчёт в том, что он тут формально — за принцессой, а значит, с развратом лучше не усердствовать. А то выгонят в первый день — и прощай, халявное бухло.

Поняв, что к чему, я практически сразу утратил интерес к происходящему. Смотрел исключительно потому, что не хотел слишком выделяться. Мне предлагалось болеть за неизвестных мне людей. А я бы охотнее за монстров поболел, честно говоря. Несчастные такие… Кидаются, когтями машут, а сделать ничего не могут… Разве это справедливо?