Сансара. Оборот первый

— Так сколько? — поторопил я его. — Год? Десять лет?

Судя по паузе, Шарль обиделся. Нехотя буркнул:

— Час, может, два. Но всё это время я не смогу с вами разговаривать и отключу все корабельные системы, кроме систем жизнеобеспечения.

— Круто, — вздохнул я. — Буди, как закончишь.

Вернулся в технический отсек, положил отвёртку на место. Раздолбайство раздолбайством, но инструмент нужно содержать в порядке, это мне в сервисе живо в башку вколотили, в буквальном смысле слова.

Потом я вошёл в каюту, повалился на койку и стал смотреть в потолок. Скоро нормальное освещение погасло, остались только зеленоватые огоньки, дающие представление о контурах помещения, не больше. Читать при таком свете, например, уже неудобно.

Спать, безусловно, хотелось, но заснуть — не получалось, хоть убейся. Я пытался думать о гонках, но вот, блин, гадство — в сердце ничего не отзывалось. Вообще.

Зато живо вспомнилось, как я притащил в эту самую каюту принцессу Розалинду. Как забирался на столб, и как Шарль с тян пытались меня спасти. Вспомнилась перестрелка в том дурацком мире, где ездят на черепахах…

— Костя?

Я вздрогнул, метнул взгляд в сторону двери. В проёме, освещённая зелёным, стояла тян с почти не различимым лицом.

— Ну? — буркнул я.

— Не помешаю?

— Смотря чем…

Тян расценила это как приглашение, вошла. Поколебалась, видимо, думая, не сесть ли на край койки, но сочла это слишком интимным и уселась на полу, обвив скрещённые ноги хвостом.

— Я тебя понимаю, наверное, — тихо сказала она.

— Да ну?

— Ну да… У меня ведь тоже была мечта.

— Ты это про те курсы, что ли?

Я хотел фыркнуть, но сдержался. Кто мне, собственно, право дал над чужой мечтой потешаться? Ну да, это с моей точки зрения всё просто: хочешь декламировать — декламируй себе. Нашёл толпу побольше — да ори, делов-то. Зачем на курсы ходить? Однако я вообще человек простой. Был. До недавних пор. А так-то, вообще, бывают и посложнее люди.

— Про курсы… — вздохнула тян. — Я недавно кое-что понял. Очень важное, хотя и очевидное вроде бы. Тогда, когда я вместо курсов пошёл в бар, я был счастлив.

Вот это было неожиданно.

— Э-э-э… — протянул я. — Это ты таким образом выпить предлагаешь?

— Да нет же! — рассердилась тян. — Просто мне стало ясно, что мы — те, кто мы есть. Мечтать можно о чём угодно, но это не меняет нашей натуры. Да, я — мечтал вдохновлять своими речами многотысячные аудитории. Но на самом деле я — алкоголик, который любит, напившись, читать стихи. Вот и всё. Надо принять себя. Может быть, потом — изменить себя, но сначала — принять. Прежде чем куда-то двигаться.

— Так, — подхватил я. — А теперь ты — сексуальная кошкодевка в самом соку.

— Этого я пока принять не готов!

— Угу, я помню, спать не будешь, память страшная…

— Костя, речь вообще не обо мне.

— А о ком?

Тян помолчала. Потом тихо сказала:

— Я так хотел вернуться сюда, в свой родной мир… А теперь понимаю, что стал здесь чужим. Мне некуда возвращаться. Мне некуда идти вообще. У меня только и осталось, что ты, и Шарль. И Диана.

— Так, что-то я запутался. То речь не о тебе, то ты опять про себя. Сама-то себя понимаешь?

Тян вдруг встала, нервно дёрнув хвостом.

— Понимаю, — сказала она. — А вот ты — нет. Ни себя, ни других.

И ушла, гордо вскинув голову. Ну и что это, спрашивается, такое было? А главное — зачем?..

Но обманывать себя было уже невозможно. Всё я понимал, хоть и не хотел. Гонки — моя мечта. Только вот нужны ли они мне на самом деле?

Представил свою жизнь. Ну, поучаствую в шоу. Может, если всё совсем хорошо сложится, и выиграю — стану гонщиком. Адреналин, эмоции, девчонки… А по сути? Носиться по кругу, обгоняя других таких же. Как скоро мне это надоест?

Когда, если уж на то пошло, я бывал в жизни счастлив? Вот когда тачку из Владика гнал — да. Здорово было. Путешествие, приключение, азарт. Когда из родного города свалил в неизвестность — тоже. Пожалуй, мне всю жизнь по-настоящему нравилось движение вперёд, что-то новое, удивительное. А как только на меня всё это удивительное вылилось, будто из помойного ведра, я вдруг врубил заднюю и упёрся в эти дурацкие гонки. Ну и кто я после этого, а?

То ли правда за всеми этими размышлениями два часа прошло, то ли Шарль справился быстрее. В общем, загорелся свет, и торжествующий голос воскликнул:

— Свершилось! Я сотворил, сотворил чудо!

Я встал, прополз в рубку, где уже сидела в кресле навигатора тян, демонстративно не обращая на меня внимания, и что-то пила из кружки. Про «что-то» — это я пошутил. Понятно было, что.

— Теперь ты можешь перемещаться куда хочешь? — спросил я. — В любой мир?

— Разумеется! — провозгласил Шарль. — Не заботясь даже о прохождении таможни. Любые грузы, куда угодно… Теперь я смогу вернуть тебя домой. Филеас, ты уже решил, как распорядишься своей судьбой?

— А вам попутчики не помешают? — спросила тян.

— Я не возражаю против компании.

— Тогда решил.

И всё ещё даже на меня не глядела, зараза.

— Костя? Мне нужны координаты твоего мира.

Они вертелись на языке. C-E45988/C. Так просто! Скажи — и окажешься дома. Проще, чем три раза каблуками щёлкнуть. Но вслух я сказал другое: