Сансара. Оборот второй. И пришел творец

Пополз, стараясь не смотреть вниз и не зажмуривать глаза. Офигеть занятие. Ползти лицом вниз, не глядя вниз. Вот капот закончился, я робко вытянул руку под него. Захотелось плакать: стены всё не было. Ноги начали подрагивать. Господи, какой хернёй занимаемся! Да какому нормальному человеку подобное в голову придёт?! Трёхэтажка, не меньше! И внизу — ни фига не мягкий газончик, а твёрдая каменная тропа. Помереть — может, и не помру, а вот сломать руки, ноги, шею — запросто.

— Я всё! — донёсся снизу крик Дианы.

Я нехотя посмотрел вниз. Она действительно стояла на земле и махала обеими руками. Угу, скажи ещё, что беспокоишься, я поверю.

— Ну тогда приготовься ко второму заходу, потому что я только начал! — крикнул я.

Вытянул руку подальше. О, вот и стена. Вполне можно упереться. Так, вес на одну руку, упереться, что есть силы. Теперь вторая… Офигеть, я повис. Теперь пошли! Правая рука, левая нога. Теперь левая рука, правая нога… Матерь божия, страшно-то как!

Хорошо хоть в расщелину больше никто не вреза́лся и не орал, пролетая над головой будущим трупом.

— Сука, — тоненьким голосом сказал я, сделав второй «шаг» вниз. — Сука, сука, сука, мать твою…

Инстинкт самосохранения заставил меня взять чуть левее, чтобы тарелка осталась справа. Если эта хреновина упадёт — чур, не на меня.

Дёрнул меня чёрт повернуть голову вправо. От увиденного икнулось. Три тарелки висели перед щелью, глядя на меня глазами внимательных гонщиков. За их спинами толпились остальные преследователи. Я не выдержал искушения, перенёс весь вес на левую дрожащую руку и правой показал им фак. Коротенький такой, всего на полсекунды. Но показал.

Тут у ближайшей тарелки отъехало вверх стекло, и сидящий внутри гонщик задумчиво сказал:

— Не, ну так-то машину мы сбили…

Пока я полз, поднял стекло тот, что висел пониже:

— Нихрена не сбили. Она ведь не упала!

Я прополз ещё немного, и поднял забрало следующий:

— Сдаётся мне, господин Монтрезо младший имел в виду переубивать экипаж… Но я хз, честно, чё теперь делать.

— Ребята, вы вообще не шарите! — крикнул я, стараясь выдерживать бодрый голос. — Господин Монтрезо младший обещал полтора ляма за сбитый тринадцатый номер. Номер — вон он, висит. Вы деньги что, на всю толпу делить будете?

Три секунды было тихо и молчаливо, а потом три лобовых стекла одновременно опустились.

— Шикарно, пацаны, — пробормотал я, услышав первый взрыв. — Кот Базилио и лиса Алиса в стране Дураков. Свет, камера, мотор.

Посеяв хаос, я приободрился. Спуск веселее пошёл. Внизу, затаив дыхание, ждали Диана и Фиона. То, что Диана не свинтила никуда, меня радовало. Теоретически-то могла бы ведь. Конечно, она не знала моего плана, но отсюда, из этой расщелины, было только два пути: к Жан-Полю, либо в другую сторону. И методом исключения можно было вычислить, что спасение я вижу где-то там. Но Диана ждала, пока я, матерясь, спущусь.

Я проделал, наверное, две трети пути, когда в щель опять что-то долбанулось, потом оно взорвалось, и горящий осколок чиркнул меня по плечу.

Вскрикнув, я дёрнул рукой. Другая оказалась не готова и скользнула вниз. Я заорал уже нешуточно, стал лихорадочно хвататься за стену, но момент равновесия оказался потерян, и ладони забороздили по камню, обдираясь в кровь.

В конце концов я кувыркнулся вперёд и полетел вниз.

Упал удачно, на бок. Хотя, может, и не столь удачно. Приложился порезанным плечом, застонал.

— Вставай! — хором орали Диана с Фионой, поднимая меня на ноги. — Бежим!

— Вот нет чтоб спросить: «Костя, ты как, родной, не ушибся, может, тройничок устроим?» — прошипел я, уступая их напору. — Нет, блин: бежим, летим, торопимся! Когда у нас уже будут спокойные приключения?!

— В следующей арке, — пообещала Диана. — Обязательно. Наверное. Возможно. Постараемся.

— Угу, уж ты-то постараешься, — буркнул я, ковыляя по узкому проходу. — Опять встрянешь в какую-нибудь жопу, а мы с Фионой будем с риском для жизни тебя оттуда вытаскивать. Да, Фиона?

— Да, Костя! — не подкачала хвостатая. — Я тоже уже устал за ней бегать. Пусть она выберет кого-то из нас и успокоится!

Диана без слов застонала. А я задумался. То ли Фиона стебаться научилась от меня, то ли Филеаса перекрыло наглухо…

Коридор оканчивался стеной. В стене была пещера. А перед пещерой лежал разбитый вдребезги лётчик-камикадзе.

— Лучше всех пел йодлем, — вздохнул я и отдал честь покойнику.

Фиона всхлипнула, провожая в последний путь собрата по искусству. Хотя, не в последний, конечно. Переродится где-нибудь в этой помойке, вырастет и станет таким же дебилом.

Мы вошли в пещеру. Там немедленно столкнулись с проблемой, о которой я как-то не подумал: было темно. В первый раз споткнувшись, я остановился и задумался. Этак мы тут все ноги переломаем, пока десять метров пройдём, а потом придёт Жан-Поль с фонариком.

— Что случилось? — спросила Фиона, упершись носом мне в спину.

— Сама не видишь?

— Не вижу.

— Вот и я не вижу. Ни хрена…

— Тогда пусти меня вперёд!

Я резко развернулся, осенённый блестящей догадкой:

— Ты видишь в темноте?!