Десять часов утра, первого утра нового года, и он сидит в кабинке кафе У Джо Джуниора, что на углу Шестой Авеню и Двенадцатой Стрит, где в последний раз он виделся с Майлсом почти две тысячи семьсот дней тому назад, сидит, как вышло случайно, в той же самой кабинке, что и тем утром, ест яичницу и поджаренный хлеб с маслом и продолжает разыгрывать в воображении свое превращение в Баночника. У Джо Джуниора — небольшое помещение, простое, прямо-за-углом-по-соседству заведение с пластиковым прилавком с хромированными краями, восемь крутящихся стульев, три стола у фасадного окна и четыре кабинки у северной стены. Еда — обычная, стандартная, приготовленная на жире еда двух десятков комбинаций завтрака, поджаренные сэндвичи с ветчиной и сыром, салаты из туны, хэмбургеры, бутерброды с мясом индейки и обжаренные в муке кольца лука. Он никогда не пробовал луковых колец, но легенда гласит, что один из постоянных клиентов, Карлтон Рэбб, ныне покойный, был так без ума от них, что добавил в свое завещание запись о том, что порция луковых колец должна была сопровождать его в гробу в последний путь. Моррис понимает, что еду в кафе трудно назвать достойной, но при этом у кафе есть достоинства — отсутствие музыки, возможность подслушать какой-нибудь интересный, часто смешной разговор, широкий спектр публики (от бездомных попрошаек до богатых домовладельцев) и, самое главное, это их памятное место. У Джо Джуниора был их местом ритуальных субботних завтраков, местом, куда он приводил сыновей каждую неделю в их детстве, тихими субботними утрами, когда трое их на цыпочках выходили из квартиры, давая возможность Уилле поспать еще час-два; а теперь он сидит в этом месте, в этом зашарпанном заведении на углу Шестой Авеню и Двенадцатой Стрит, возвращаясь к бесконечным субботам прошлого и вспоминая рай, в котором он когда-то жил.