Santa Рома

Роман отодвинул ногой коробку, и дверь захлопнулась. Соня пожала плечами.

— Да так… Ничего. Просто страшно… — сказала правду и тут же придумала себе оправдание. — Никогда одна не ночевала…

— Серьезно, что ли? В плане, страшно?

Она снова пожала плечами.

— Страшные сказки Тишке на ночь читаешь? — подсказал Роман ответ.

Она снова пожала плечами. В куртке сделать это было тяжело, очень тяжело, как и не отводить от лица Романа глаз. На его плече нет сумки. Скинул, а она и не заметила.

— Остаться? — не дождался он ответа словами.

— Тебя мама ждет.

— Сонь, да все нормально. Я тебя утром в магазин заброшу и поеду к своим. День с ними перекантуюсь. Узнаю, что Женьке привезти надо и вышлю тебе список. У вас есть сервис по сбору клиентских заказов?

— Нет…

— Жалко. Придется за полчаса до закрытия приехать. Сделаю вид, что мы не знакомы, если тебе стыдно.

— А тебе не стыдно?

— Быть знакомым с тобой? Может, мне повезло… Ну ладно, улыбнись. И отойди от двери — я уже умею вашей раковиной пользоваться.

Дверь он не закрыл. Она смотрела ему в спину, но видела в зеркале лицо, и он тоже ее видел.

— Соня, раздевайся. У вас тут жарко.

— А ты что в куртке руки моешь?

— Потому что грязные. Тебе брат не говорит, что ты много глупых вопросов задаешь?

— Не говорит.

— Тогда и я не буду тебе этого говорить, — Роман обернулся и принялся вытирать руки висящим на крючке полотенцем. — На завтрак я хочу кашу. Можно?

Соня кивнула.

— Ну и зачем, скажи, мне к маме ехать, если кашу и здесь сварят? А там это вообще еще под очень большим вопросом…

— Ты какую больше любишь? — огрызнулась Соня, даже скорее не на Романа, а на тонюсенький внутренний голосочек, визжащий, что это может быть шанс.

Шанс? Единственный? На что шанс?

— Без разницы, — ответил Роман, и Соня вздрогнула, таким складным вышел его ответ, точно он читал ее мысли. — Обойдусь без каши. Чай, бутер… Что угодно по-быстрому. Тебе и так рано вставать. Не хочу тебя напрягать, а то буду последним козлом себя чувствовать…

А она чувствовала себя последней дурой. Он остался здесь не за тем… И сейчас оправдывается за то, что не оправдал ее надежды. Да, куда тебе, деточка, со свиным рылом…

Соня отвернулась, принялась расстегивать куртку, втянула живот, выдохнула — этот Новый год нужно пережить до конца. Потом будет легче, привычнее — не будет его и не будет никаких дурацких мыслей. Присела, чтобы снять ботинки, вытащила тапочки. У нее новые — меньше месяца, за них не стыдно. Самое дурацкое — это свитер. Она его сняла и сунула под вешалку. Одернула футболку и обернулась. Он как был в куртке, так и остался. Смотрел на нее, разглядывал — с интересом или с сочувствием, не поймешь.

— Отойди уже, тут вдвоем не развернуться, — объяснил свое промедление понятным русским языком.

Она ушла в кухню, оттуда крикнула, голодный он или нет?

— А ты? — ответил вопросом на вопрос.

Снова подпер косяк, но уже просто в футболке. Она опустила глаза — тапочки новые, которые якобы для ее отца купил.

— Я первая спросила.

— Я ничего не хочу. Хочу, чтобы ты спать легла. У тебя материальная ответственность на работе, а ты вчера толком не спала. Дай мне подушку с одеялом и иди спать.

— Я покажу тебе, как диван разобрать. Или разберешься?

— Разбирать не буду. Я не ворочаюсь ночью. А если что — падать не высоко, — усмехнулся Роман.

Эта его усмешка уже набила Соне аскомину. Ну чего он над ней постоянно смеется? Что не так она делает? Что он про нее думает? Уверен, что сделай шаг и все — получит ее без проблем. Наверное, так и думает. Просто не хочет, даром не нужна. И за куклу тоже…

— Мне надо куклу завтра вернуть. Напомнишь? — посмотрела она ему в глаза как можно злее.

— Если не забуду, — не переставал он улыбаться.

Она чуть приоткрыла форточку на кухне, чтобы в квартире ночью было не слишком жарко, и снова уставилась ему в глаза, но ничего больше не сказала. Прошла в большую, папину, комнату и достала из нижнего ящика стенки одеяло и подушку. Папины! Сначала думала спросить, не брезгуешь? А потом решила промолчать.

— Соня, может, не надо куклу возвращать?

— Зачем мне кукла? — осталась она стоять перед ним, прижимая к груди подушку. — Две?

Одеяло он уже забрал.

— Давай в приют какой-нибудь отвезем обе? Если тебе дорого, то давай я выкуплю твою. Извини, если обидел… — добавил тут же. — Просто… Ну, мы тут злились, подпортили себе карму. Ну, может, восстановим так? Но если тебе дорого или неудобно, я пойму…

— Я могу свою не возвращать, — проговорила Соня, даже не прикинув, минус сколько продуктов это будет в их семейной корзине. — Ты знаешь, где приют? И когда мы отвезем? Или ты один? Не ночью же…

— Как-нибудь… В другой раз. Вместе. До Рождества еще есть время…

— Держи! — ткнула она в него подушкой.

— Что не кинула? Мы с Тишкой успели подушками подраться, пока ты спала.

— И чего в этом хорошего? — смотрела Соня исподлобья.

— А чего плохого? Весело… По такой логике и в снежки не надо играть. Но мне казалось, тебе понравилось сегодня…

— Понравилось. Спасибо. Тихон надолго запомнит.

— А ты?