Santa Рома

— Могу сауну включить. Пока я сказку буду читать Тихону, помоешься.

— Я сам могу его уложить.

— У тебя дома сауна есть? Вот и иди в баню. Мы уже с Тихоном выбрали, что почитать.

— Нильса, — сообщил он.

— Радуйся, что не про Эмиля, — улыбнулась Женя снова через силу.

— Хорошо жить на даче… — буркнул гость, потянувшись за салфеткой.

— Ну, иногда скучновато, но… Мой брат решил, что Ромке отдельная жилплощадь не положена, потому что не ту девушку себе выбрал. Точно это от нас зависит, кого мы выбираем. Ну, пришлось обыграть брата. Я отдала Ромке свою квартиру. Собственно так на даче и оказалась.

Гость не спускал с нее глаз, слушал внимательно, и Женя сглотнула горькую слюну — что ж, что могла выдать для поддержки Ромкиной легенды, то и выдала. На что фантазии хватило! Испортит все сегодня сам, она помогать больше не станет. Пусть хоть на колени встает — с нее хватит. Баба Яга только поганой метлой гнать может. Или в баньке гостя попарить…

Тихон уснул довольно быстро, а Женя еще долго лежала у него в ногах. До утра бы так пролежала, было б кому делегировать обязанности хозяйки.

— Ты спишь сегодня здесь, — цыкнула она на Пса. — И только гавкни мне! Жрать не дам!

Пес посмотрел на хозяйку огромными глазами — понимал, что шутит, и думал, как бы ей помочь с гостями. Легко сказать, не лай: лай обычно сам собой получался, не нарочно — ну распирало собачье нутро, ничего не поделать… Поерзал на коврике, вздохнул тяжело — ну иди, иди… Я постараюсь, но не обессуть.

Женя дала гостю почти час личного времени. Когда спустилась, он сидел за столом перед оставленной для него чашкой чая. Пустой, потому что прозрачный чайник оставался до краев полным.

— Что чаю-то не попил?

— Одному не хотелось…

Она спустилась с лестницы, обошла стол, села напротив. Как и велела, закутался в банный халат. Все еще немного красный — она явно переборщила с градусами и нагревом воды в душевой. Разлила по чашкам чай. Едва теплый, но этому горячего больше и не надо.

— Долго не засыпал? — спросил про сына.

— Да нет… Я просто не хотела тебе мешать, — сказала ему полуправду. — Они с Соней спали вместе, но сейчас я там собаку заперла, чтобы не лаяла.

— Пес у тебя горлопан…

— Какой есть. Ну… Рядом Ромкина комната. Я сейчас кровать перестелю…

— Да не надо… И так нормально.

— Как знаешь. Вообще там чисто. Чистота — это единственное, к чему я сумела его приучить.

— Где его девушка-то?

Женя пожала плечами.

— К родителям поехала, а он не хотел меня одну оставлять. Ну, не хочу об этом… Хотела спросить, ты не против, если мы оставим Тихона на все каникулы? Ну серьезно, чего ему в городе торчать. И Соне полегче… Кстати, о Соне…

Женя сделала вынужденную паузу, в горле пересохло — пришлось отпить немного чая.

— Она учиться должна. Ну ей восемнадцать всего. Ну что это за работа с тупыми тетками и… Ну и мужики в магазинах не лучше. Ты б подумал…

— А я много думал. Как раз об этом ее матери говорил, но там глухая стена. Ей нет никакого дела до того, что с дочкой будет.

— При чем тут ее мать? Она не при ней в магазин пошла.

— Это была Сонина идея, — гость опустил глаза и отставил чашку в сторону.

— Она ж не слепая. Поняла, что помощь нужна и с братом тоже, но… Это же не ее проблема.

— Это моя проблема, я знаю. Не надо мне это говорить. Я ей сказал, что она могла бы попытаться куда-то поступить. На бюджет, конечно. Коммерческий мы не потянем, точно…

Врет? Или нет? В глаза не смотрит.

— Я могла бы помочь.

— Чем? — поднял он глаза, и за эту минуту в них накопилось до черта злости.

— Взять мелкого себе. Ну… Что ему в садике такого дают, что я дать бы не смогла? Ромка в садик не ходил. Тут секций куча в поселке — я бы могла его возить.

— А с какой стати? Скучно одной? — голос тоже сделался злым.

— Нет, жалко. Соню. По-женски жалко. Она не на кассе в восемнадцать лет должна сидеть.

— А где?

— За партой. И не о том, чтобы не опоздать в детский сад за ребенком, думать, а…

— О чем?

— О чем девушка в восемнадцать думает? О том и думать. Если не в восемнадцать, то когда? В пятьдесят? В пятьдесят собак заводят. Слушай, у меня еще племяшка взрослая есть. Так что про девочек я тоже кое-что знаю… Пей чай! Ты заснешь сейчас за столом!

— Дома я бы давно уже спал. Тридцать часов уже на ногах, даже больше.

— Так пей чай и иди спать. А про Тихона подумай. И про Соню. Я с ней не говорила, но мы могли бы как-то посодействовать…

— Кто это мы?

— Мой брат. Понять бы, что Соня учить хочет. Я, честно, ничего не учила. В восемнадцать из дома сбежала. Дура, зато счастливая была. Но мать потом нашла меня и вернула домой, мужа мне через подружек подыскала, чтобы надежный был. Ни дня с ним счастлива не была… Но родители всегда знают, что их ребенку лучше… Всегда.

— К чему это сказано было?

— К тому, что Соня не своей жизнью живет. И я всю жизнь чужим умом прожила. И я бы никогда от мужа не ушла, если бы мой брат ему пинка под зад не дал. Соню надо выдернуть из этого болота, пока не утонула. Потом локти себе будешь кусать, — Женя резко оборвала разговор и поднялась. — Пойдем, я тебе комнату покажу…