Сантехник

– Отдышался? Тогда вперёд, пора отсюда уходить. Следуй за своей чуйкой.

И я тихонько, стараясь не шаркать подошвами, не быстро и не медленно начал пробираться, как было сказано, прямо вдоль дома, по заасфальтированному отливу, пригибаясь пониже, ведя кончиками пальцев по крашеному фасаду, словно этим прикосновением от дома ко мне вместе с маркой краской переходит уверенность. В чём? В чём-то надёжном. Смешно? А мне не очень. Но такая уверенность есть. И двор уже не кажется таким страшным и чужим, принял меня под свою защиту, готов прикрыть от неприятных взглядов разросшимися кустами сирени. Остановился перед углом, отряхнул пальцы от краски и наваждение пропало. Как бы через двор проскочить?

– Что замер?

– Нужно через двор идти. Заберёмся в квартиру и выйдем на соседнюю улицу. Как думаете? Может, ночи дождёмся? Тогда нас не так видно будет?

– Думаешь, ночью не засекут? Обнаружат, не сомневайся. Особой разницы нет, что днём пробираться, что ночью. Профессионалу всё одинаково.

– Но здесь-то не все профессионалы…

– Командир, а парень-то прав. Подождём до темноты и дальше пойдём. Ночью бандиты в город не высовываются.

– Время уходит. Если активатор уйдёт за периметр, что будем делать?

– А что тогда сделаешь? Вернёмся. По голове чисто символически получим за невыполненное задание, но вины-то нашей в том не будет.

– И так, и так верно. Всё-таки пошли дальше.

– Погодите. Мне бы понять, где мы находимся. Сориентироваться бы.

– Ты же местный? – группа на меня уставилась. Изумление через маски пробилось.

Что отвечать? Что я не из этого города? Так я и сам в этом до конца не уверен. Вроде и чужое всё вокруг, а в то же время до боли узнаваемое. Запутался я. Да и прожил я здесь, если здесь, меньше года…

– Замерли! Тихо! Поздно разбираться. Коммуникатор верни. – И такая досада в командирском голосе от пустякового ляпа, что у меня ушам жарко стало. Моя вина, проворонил.

А за углом чьи-то голоса всё ближе, переговариваются тихо, еле слышно, словно ветром звук относит.

– Да точно я говорю, больше им некуда уходить, только в этот двор. Надо было сразу сюда нескольких человек отправлять.

– Ладно, кто же знал, что они на улицу не выйдут? Никто из наших не высовывался, сидели на точках словно мыши, чтобы добычу не спугнуть. А ты уверен, что они из дома ушли? Может, спать завалились в какой-нибудь квартирке до ночи, а ты кипешуешь, шороху наводишь? Что-то ты подозрительно разговорился. Наверняка сам же и проворонил, а теперь отмазаться пытаешься?

– Может, и завалились. Только проверять ходить у меня нет никакого желания. И не проворонил я, на перекрёстке же сидел. Как только их на улице увидел, так глаз не спускал. Мне же как раз вдоль улицы всё видно было. Что, забыл, что ли?

– Тогда глянь за углом, никого во дворе не видно? Да весь не высовывайся, осторожно посмотри, одним глазом.

– Не учи учёного!

А меня мягко и быстро буквально передали из рук в руки в хвост нашей маленькой колонны. Спрятали за спины, так сказать. Стою, переживаю, как же моя чуйка противника проморгала? И дёрнула же меня нелёгкая так невовремя наладонник попросить. Оглянулся назад, из окон никто не выглядывает, в нашу сторону рукой не показывает, тихо всё. Привстал на цыпочки, через плечи впереди стоящих смотрю, а сердце от страха из горла выпрыгивает.

Сначала медленно-медленно, буквально по миллиметру из-за угла начал вылезать засаленный до черноты и блеска матерчатый козырёк. За ним и кепка с заросшей грязными лохмами головой выглянула. Это я точно говорю. Сначала именно кепка вынырнула, и только потом хозяин объявился, сунул голову за угол. И застыл, булькнув что-то непонятное, почти уткнувшись лицом в грудь командиру.

– Чихуан, что застыл? Увидел кого?

Кончик ножа прорезал серую кожу под подбородком чужака, потянулся разрез, лезвие упёрлось в кость нижней челюсти, останавливая попытавшегося отшатнуться бандита. Кровь потекла по горлу тонкой струйкой, из-за грязи показалась совсем не страшной, какой-то грязно-бурой. Медленно двинулся вниз кадык, бандит икнул и, глядя в маску командира застывшими белёсыми глазами, прохрипел:

– Нет здесь никого, можно к подъезду уходить.

– Тогда ты здесь останешься, присмотришь. А мы пошли. Понял?

– Понял. А может, я с вами?

– Сказано здесь быть, значит, будешь здесь. Или Ильдару доложить, что у тебя своё мнение появилось?

Затихли шаги за углом, а в воздухе резко завоняло свежей едкой мочой. И командир второй рукой медленно поманил Чихуана к себе.

А прозвище ему подходит, один в один на мелкую собачонку похож.

– Стой. И не шуми. Тогда жить будешь. Понял?

Бандит согласно мотнул головой, сильно накололся на нож, булькнул горлом, застыл.

– Зачем за нами следил?

– Так мы за всеми следим, кто в нашем районе появляется. А вы с оружием на нашей улице, тут сразу докладывать положено. Ну, я и доложил. Сказано было проследить за вами и навести группу захвата.

– Не дёргайся. Оружие у тебя пока заберу, чтобы глупостей не наделал. Ты же жить хочешь? Ну и молодец. Связь где?

– Так нету, смене оставил.

– Что за район?

– Заречный.

– Ильдар?

– Наш командир.

– Бандит?