Саоми

Старик сидел в своем любимом кресле, которое кочевало с ним из дома в дом, ноги стояли на столь же любимом овальном ковре темно-красного цвета с плотным ворсом. Высокий, седовласый Учитель нисколько не изменился за последние годы, да и в его ученике без особого труда можно было узнать того самого мальчишку, который безуспешно пытался достать в атаке своего умудренного опытом противника, застать врасплох. Теперь ему это удавалось, хоть и с трудом, но каждый раз казалось, что Учитель подарил ему победу, поэтому и удовлетворение не приходило, и постоянно стучалась мысль, что до настоящего совершенства очень и очень далеко.

Ученик был уже давно не мальчишкой — в свои двадцать лет он выглядел старше, потому что лицо его почти всегда сохраняло сосредоточенное выражение: голубые глаза с пышными ресницами чуть прищурены, брови слегка сдвинуты к переносице. Длинные черные волосы блестящей волной спускаются по спине, но пряди со лба и висков гладко зачесаны назад и схвачены на затылке кожаным ремешком — такая прическа лишь добавляет молодому человеку строгости. А в особенности новая синяя мантия школьного учителя, честью носить которую он так гордится…

— …Да, Ярат, император хочет, чтобы я вернулся во дворец и обучал верных ему людей, а также наследника.

— Разве это плохо? — младший приподнимает брови в искреннем удивлении. — Ведь если вы будете воспитывать наследника, будущего императора, то…

— Я не буду его воспитывать — мне не дадут этого делать в той мере, в которой этого хочется мне самому. Нет. Я буду только обучать. И обучать хорошо, иначе я не могу. Так, как обучал и нынешнего императора.

В комнате надолго воцаряется молчание. Ярат знает, что его учитель постоянно мучается чувством вины за то, что доверил знания людям, которым нельзя было доверять.

— Император не простит мне отказа.

Ярат хмурится сильнее и, вскочив с кресла, принимается ходить по комнате.

— Значит, надо что-то придумать, как-то избежать… Ведь вам нельзя идти во дворец, Учитель. Вы просто не вернетесь оттуда!

— Так и есть, — склонив седую голову, старик наблюдает за своим учеником, которого дети в школе уважительно называют "учитель Вонг".

— Вы можете не поехать в столицу…

— Нет, Ярат, не могу. Император знает, как заставить меня явиться во дворец, и я не хочу давать ему повод доказать мне свою власть.

И снова молчание, тяжелое молчание, прерываемое старым учителем.

— Знаешь, Ярат, император был самым способным, самым прилежным из тех, кого я брался обучать. Он полагает, не без оснований, что во многом превзошел своего учителя, и считает себя моим лучшим учеником. И ты знаешь, несмотря ни на что, он действительно был лучшим… — Учитель вздохнул, бросил взгляд на сосредоточенное лицо молодого человека и снова принялся разглядывать длинные пальцы рук, сплетенные вместе. На этих пальцах Ярат никогда не видел ни колец, ни перстней…

— Но в последнее время я много думал и понял, что, хоть император и был лучшим учеником, но… был. Он боится, что я смогу обучить кого-то, кто будет опасен для него. И его опасения, как выяснилось, запоздали. Я сделал то, чего он боялся, только вот понял это далеко не сразу.

— Значит, у вас есть ученик, который сможет противостоять императору? — в голубых глазах смешались и надежда, и попытка ухватиться за позванное из ниоткуда чудо, и обыкновенное человеческое любопытство.

— Нет, что ты, Ярат, в одиночку нет, никто не сможет! Ведь император не будет биться с ним один на один, рисковать собственной жизнью, когда целесообразнее создать хитроумную ловушку, направить против такого человека несколько отменных бойцов, да подкрепить их арбалетчиками. А вот собрав людей верных и смелых…

Учитель улыбнулся, как будто уже представлял своего лучшего ученика — не императора — во главе армии повстанцев, успешно осаждающей столицу.

— А он смог бы сейчас защитить вас от императора? — осторожно спросил Ярат, на что Учитель, все с той же довольной улыбкой, покачал головой. Молодой человек отвернулся, пряча усмешку — он не мог понять, чему так радуется старик. — Но тогда где же он, чем он занимается? Как его найти?

— Ты собрался его искать? — удивился Учитель. — Нет, Ярат, не стоит. Думаю, он появится сам в нужном месте и в нужное время.

Молодой человек отвел взгляд и следил, как ползает по шторе золотой отблеск свечного огонька. Старый Учитель говорил о неизвестном своем ученике так, словно тот не только считался лучшим, но успел не раз доказать это на деле. "Появится сам в нужном месте и в нужное время"… Легкий укол — нет, не ревности — зависти. Большинство людей хотели бы уметь оказываться в нужном месте в нужное время. А этот неизвестный, видимо, умеет, или, по крайней мере, именно такого о нем мнения сам Учитель.

— А если не появится? — тихо спросил ученик.

— Должен.

— Но… будет лучше, если я все-таки смогу найти и поговорить с ним. Учитель, скажите мне, кто он и где его искать.