Саош Дмит. Книга третья. Стратегия миграции

– Ведется подготовка к активации аварийного телепорта «Экстра-ЧС». Задействован биологический Искин.

– В связи с критичными повреждениями вторичного материального носителя, в аварийном режиме переносится, скачанная с бэкапа хранилища последняя копия личностной матрицы с коннектом и последними обновлениями, в форме восстановленного бионейрокластером (БНК) менто-информационного дубля базовой личности. Перенос завершится инсталляцией личности в новый материальный носитель, обладающий свойством метаморфизма. Его жизнеспособность будет обеспечиваться сообществом нанитов, использующим остатки резерва в виде внешнего покрытия прежнего носителя.

– Накопленные ментальные ресурсы копий матрицы личности, памяти трех доноров физических тел и бионейрокластера второго носителя, персональный телепорт, метаформатор, а также прочие добавленные устройства, синхронизированы и трансплантированы в личность объекта переноса.

– Переносимый объект синхронизирован с энергетической репликой полного симбионта прежней личности объекта (Брат), которая сохранена и функционирует на десятом уровне менто-информационного поля (в Астрале).

– Активация аварийного телепорта «Экстра-ЧС».

– Анализ координат и готовности базовой точки аварийной эвакуации объекта.

– Фиксация объекта переноса. Обратный отсчет.

– Пять! Четыре! Три! Два! Один! Перенос объекта!

Глава 2. Остров Возрождения

Смелость – это не отсутствие

страха; это власть над ним.

Марк Твен

Неизвестно где и когда. Первый день очередной новой жизни.

Аварийная телепортация в пещеру

Сознание возвращалось мучительно медленно, как будто всплывая с черной глубины. Первые несколько минут было очень трудно вздохнуть, горло и легкие рвались от напряжения. Потом последовал судорожный, с рыкающим хрипом вздох. Голова зазвенела от накатившей волны дикой боли.

Я, как бы со стороны, услышал свой воющий крик. Тело потрясли непроизвольные судороги. Оно скрючилось, затем вытянулось, встав на жесткий мостик, пятки и затылок замолотили об развалившую опору, руки пытались схватиться за воздух. Сознание не справлялось с болевым ударом, с трудом держалось на грани шока. Частично спасал крик, смягчая ужас боли, но помогал он слабо. Моё «Я», как слабенький червячок под сапогом, пыталось вырваться, теряя куски личности. В этом мутном хаосе слышались фразы-запросы: «Сбой реанимации. Отменить? Повторить попытку?» Мелькнула мыслишка, что легче умереть, чем снова и снова испытывать такую муку. Моё второе «Я» подавило её и дало команду: «Повторять попытки до положительного результата». От такой подлянки боль даже усилилась, отбив робкое сопротивление, и я опять отключился в забытье…

Повторный выход на поверхность сознания дался легче. Боль стала намного слабее, уже можно было просто сладостно стонать. Сознание прекратило бастовать и постепенно восстанавливало понимание происходящего, и даже стало понемногу анализировать состояние тела. Результат обнадеживал: ничего не вижу, ничего не слышу, лежу в неудобной позе на куче твердых и острых предметов. Голова свисает, в спину упирается твердый угол, задницу прокололо что-то острое, ноги до колен погрузились в холодную маслянистую массу. Попробовал пошевелить пальцами рук, пробило током по всему телу. «Ура! Всё болит, значить живой», – мысленно обрадовался я, и решил подождать.

Через некоторое время опять попытался поймать хоть какие-то ощущения. Тишина стала разбавляться звоном в ушах. Хорошо. Перед глазами замелькали сначала серые шарики, потом цветные пятна. Отлично. Во рту появился гадостный привкус, типа смеси тухлой крови и свежих какашек. Ну это был уже просто праздник. Порадовали своим присутствием пересохшее горло, забитый нос и наждачный язык. А главное – я дышал. Тяжелый влажный воздух с знакомым запахом тухлой рыбы через широко открытый рот живительной струей напрямую втягивался в болезненно хрипящие легкие. Потом внутри захлюпало. Радостные вдохи и выдохи сменил судорожный кашель. Тело сотрясалось, выплевывая и выхаркивая всю внутреннюю гадость. Боль от неудобной позы усилилась, из проколотой задницы потекла кровь. «И откуда всё взялось», – подумал я, – «ощущаю себя несвежим трупом в куче мусора на свалке. Кто я? Где я? Что со мной случилось?»